И снова госпиталь. На этот раз в здании школы на окраине города Староконстантинова. Несколько дней спустя медсестра госпиталя читала Семену Васильевичу письмо однополчан:
«Дорогой товарищ! Командование и личный состав воинской части с большим удовлетворением и радостью встретили сообщение о награждении Вас высшей правительственной наградой — присвоением звания Героя Советского Союза. Сердечно поздравляем и желаем Вам скорейшего выздоровления и возвращения в родную часть.
Ваши героические дела являются для всех нас образцом смелости, отваги и мужества, они воодушевляют нас продолжать Ваши боевые традиции в предстоящих боях с немецко-фашистскими захватчиками. Мы надеемся, что скоро в нашу большую семью встанете и Вы, Герой Советского Союза, и своим личным примером будете приумножать наши успехи».
А в официальном документе — наградном листе — о мартовских боях Семена Васильевича Хохрякова говорится:
«В период боевых действий батальона с 4 по 18 марта 1944 года т. Хохряков проявил исключительную храбрость, мужество, отвагу и умело руководил боевыми действиями своего батальона. Батальон под его непосредственным руководством нанес следующий ущерб противнику: уничтожено орудий ПТО — 9, самоходок — 22, пулеметов разных — 30, танков — 10, автомашин — 15, минометов — 19, солдат и офицеров — 342; захвачено 750 подвод с военным имуществом, автомашин — 9, вагонов с грузами — 18, взято в плен — 130 человек.
Лично сам т. Хохряков в бою уничтожил: орудий ПТО — 4, самоходок — 6, танков — 4, автомашин — 5, минометов — 6, солдат и офицеров — 118, взял в плен — 36 и захватил подвод с разными грузами — 270.
За проявленный героизм в борьбе с немецкими захватчиками гвардии майор Хохряков достоин звания Героя Советского Союза».
С первых дней нового 1945 года в батальонах началась усиленная подготовка к предстоящим боевым действиям. Подразделения укомплектовывались личным составом, новыми машинами, вооружением.
Комбат Хохряков в эти «тихие» дни сутками на ногах. Он требует, чтобы каждый член экипажа танка не только отлично выполнял свое дело, но и мог заменить товарища. И механики-водители учились метко стрелять из орудия, а командиры орудия — водить танк. Участники боев, ветераны батальона воспитывали новичков.
— Расскажите новому пополнению, — советовал Семен Васильевич, — что побеждает в бою храбрость в сочетании с умением воевать. Суворовское изречение «тяжело в ученье — легко в бою» должен усвоить и понять каждый боец.
…Ранним утром 12 января 1945 года мощный артиллерийский огонь тысяч орудий возвестил о начале Висло-Одерской операции — одной из крупнейших стратегических наступательных операций Великой Отечественной войны. Около двух часов продолжался беспощадный, ошеломляющий артиллерийский огонь по передовым позициям врага, А затем пехота вместе с танками сопровождений рванулась вперед.
В первый же день операции войска 1-го Украинского фронта завершили прорыв главной полосы обороны противника и продвинулись на 20 километров. Введенные в сражение 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко и 4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко завершили прорыв и вышли на оперативный простор.
В головном отряде 54-й гвардейской ордена Ленина, дважды Краснознаменной танковой бригады 3-й гвардейской танковой армии был второй батальон под командованием С. В. Хохрякова. Батальон шел проселочными дорогами, в обход крупных населенных пунктов. Хохряков хорошо усвоил наставление командарма П. С. Рыбалко: не оглядывайтесь назад, не бойтесь открытых флангов, обходите противника, смелее входите в тыл врага.
К полудню танки прошли 80 километров. Вечером они были глубоко в тылу противника. Не удивительно, что идущая навстречу колонна вражеских машин с боеприпасами и горючим приняла в сумерках «Т-34» за свои. Хохряковцы, не сбавляя скорости, меткими выстрелами из пушек разбили головные машины, пошли на таран.
В другом месте танки Хохрякова неожиданно наткнулись на аэродром с десятком замаскированных «мессершмиттов». Появление русских танков на взлетном поле вызвало переполох. Лишь три самолета успели подняться в воздух.
Громя противника, 54-я танковая бригада на третий день операции вошла в город Енджеюв и получила задание к исходу дня овладеть районным центром и узлом шоссейных дорог Нагловице.
Незадолго до наступления темноты головной отряд бригады в составе усиленного танкового батальона под командованием П. М. Тонконога подошел к городу. Но пробиться в Нагловице батальону не удалось. Атака танкистов захлебнулась от сильного огня противника.
В эти минуты Семен Васильевич Хохряков находился при командире первого батальона. У него было правило: всегда находиться с командиром впереди действующего батальона. Это, как он говорил, давало возможность быть в курсе обстановки, быстрее принимать решения.
Вот и сейчас Хохряков понял, что наше промедление позволит противнику усилить оборону. Как быть? Приказа у него нет. Принять решение, исходя из обстановки, и атаковать противника в Нагловице с севера? И вот по рации знакомая танкистам команда: «Делай, как я! Делай, как я!»
А ночь уже надвигалась черной пеленой и впереди ждала неизвестность. Но в эфир настойчиво несутся четкие приказы майора: «Гром, Ромашка! Прибой! Делай, как я! Делай, как я!»
Командир танковой бригады гвардии полковник И. И. Чугунков, которому донесли о создавшейся обстановке, немедленно прибыл на наблюдательный пункт, принял меры по поддержке атаки.
Хохряковцы стремительно шли к Нагловице. Командир вел батальон в расчлененном порядке, прикрываясь рощами и складками местности. Вот уже цель рядом. Хохряков развернул батальон в боевой порядок и неожиданно атаковал противника. Почти одновременно вступил в атаку и батальон Тонконога.
«С овладением Нагловице, — вспоминает И. И. Чугунков, — мне приказали направить Хохрякова в штаб. Там его встретил генерал, высказал свое одобрение и удовлетворение самостоятельными действиями Хохрякова, объявил ему благодарность».
Едва пополнились горючим и боеприпасами, как вновь пришлось выступать. Предстояло идти дальше, на Ченстохов, крупный узел шоссейных и железных дорог, важный опорный пункт обороны на Краковском направлении, захватить его и удержать до прихода общевойсковых соединений.
Отправляя Хохрякова в головном отряде, комбриг И. И. Чугунков напутствовал комбата:
— Необходимо по возможности сохранить все материальные и культурные ценности города.
Короткий зимний день приближался к концу. Хохрякову хотелось подойти к городу и завязать бой еще засветло. Вдруг перед самым Ченстоховом колонна остановилась, как сжатая гармонь. И словно поджидая этого момента, над ней нависли «юнкерсы». Открыли интенсивный огонь вражеские батареи.
— Что случилось, почему встали? — Хохряков запросил по радио командира головной походной заставы.
— Проезд опасен, — был получен ответ.
Не став расспрашивать, майор направил свою машину вперед. У самого въезда в город шоссе проходило по глубокой выемке, там головная походная застава настигла колонну немецких грузовиков с боеприпасами и с ходу расстреляла их. Машины загорелись, закрыв проезд. В любую минуту могли начать рваться снаряды. Движение остановилось. Танки попали в своеобразную ловушку. Разворачиваться обратно — значит потерять много времени. А справа и слева был крутой подъем, непреодолимый для танка.
Семен Васильевич задумался на минуту. Затем он приказал механикам-водителям отвести танки по возможности дальше от опасного места. Сев за рычаги управления танка, велел механику плотно закрыть все люки.
— Не успел я опомниться, — вспоминает ныне полковник Герой Советского Союза И. Ф. Юрченко, — как танк Хохрякова на тихом ходу пошел к горящим машинам. Вот он достиг первой из них, заполненной смертоносным грузом, и легко отодвинул ее с дороги в кювет. Затем то же самое проделал с другими машинами. Путь был свободен.
Теперь надо было проскочить, пока не стали рваться снаряды. И по приказу Хохрякова танки на полной скорости двинулись вперед.