— Пусть лезет, встречу! — твердо ответил Анатолий.
Он мысленно прикинул высоту «тигра» и поставил конец ствола пушки на уровне моторной части. Он не боялся промазать, опасался, что «тигр» успеет ударить первым и напрягал зрение до рези в глазах. Помнил об ответственности, о том, что от его выстрела зависит жизнь товарищей, а может быть, и исход боя. И каждая секунда ему казалась вечностью. Этот критический момент ожидания переживали все в танке. И вот исполосованный желто-зеленой краской «тигр» показался в просвете подъезда. Рука наводчика нажала на спуск.
«Тридцатьчетверка» содрогнулась, будто и она ожидала приближения опасности. В ушах невыносимо зазвенело. Звук выстрела, стиснутый в подъезде каменными стенами, ударил по барабанным перепонкам. «Тигр» встал, корма заклубилась густым черным дымом. Но башня его закрутилась, пушка повернулась прямо в подъезд. Враг не сдавался.
— Толя! Бей по башне! По башне бей! — неистово выкрикнул старший лейтенант.
Наводчик прицелился, зажмурился и с остервенением нажал на спуск. Когда открыл глаза, то ни башни, ни пушки не увидел. «Тигр» стал неуклюжим, приплюснутым и не вызывал страха. А рука у Толи все еще нажимала на спуск.
И вдруг в просвете подъезда появился немец с фаустпатроном. Василий был начеку. Протрещала короткая очередь пулемета. «Фауст» выскользнул из рук немца, ударился головкой о каменную мостовую, взорвался. Подъезд наполнился густым, рыжеватым дымом.
Василий, ожидая очередного фаустника, будто пристыл к пулемету и тут же испуганно проговорил:
— Товарищ старший лейтенант, в доме немцы, слышите — стреляют.
— Доложи десятому!
— «Смирный»! «Смирный», я «Гром»…
— «Гром»! «Гром»! Слышу вас отлично, куда запропастились?
— «Смирный», записывай координаты!
После небольшой паузы последовал приказ командира корпуса:
— «Гром»! С вокзала бьют из орудий, подавить! Как понял? Перехожу на прием.
— «Смирный»! Все понял — подавить.
Вокзал оказался рядом, через улицу, стоило объехать один квартал и — вот он. Но как попасть туда? Противник наверняка стянул вокруг подъезда фаустников. Они могут ударить из-за любого угла, с любого этажа, правда, в движущуюся машину на большой скорости «фаустом» труднее попасть. Но дорогу из подъезда загородил горящий «тигр» — не столкнешь. Развернуться назад — подъезд узкий. Настоящая ловушка. Ни вперед, ни назад.
— Товарищ старший лейтенант, может, вперед? — подал робкий голос Василий.
— Перепрыгнуть через горящий танк? А вдруг боеприпасы взорвутся там.
— Может, снарядом попробовать? Произвести выстрел — работа одной секунды.
Наводчик опустил ствол пушки до отказа и нажал на спуск. Взрыв. Корму «тигра» отбросило в сторону, но не настолько, чтобы проскочить на танке.
Еще выстрел. На этот раз «тигра» подбросило вверх, гусеницы размотались, колеса поразлетались во все стороны, но проход не увеличился. Правда, машина гореть перестала. Взрывной волной потушило пламя. Опасность взрыва боеприпасов внутри танка миновала. Теперь можно попытаться его столкнуть.
«Тридцатьчетверка» взревела мотором. Заскрежетал металл о металл. И вот «тигр» в стороне. «Тридцатьчетверка» выскочила на простор улицы. Вслед ей один за другим полетели два фаустпатрона. Три! Четыре! Но момент немцы прозевали. «Гром» оказался на безопасном расстоянии…
…И вот — станция, вокзал. На путях — товарные вагоны, цистерны с бензином и спиртом, военный эшелон. На его платформах тягачи, крупнокалиберные зенитные пушки. Впереди пыхтел паровоз.
Выстрел. От паровоза во все стороны полетели горящие угли, искры, туча золы и дыма. На последней платформе эшелона неожиданно появились солдаты. Ствол пушки зашевелился. И опять дуэль. Замешкался заряжающий, выбирая осколочный снаряд. Вася-радист тем временем тщательно прицелился из пулемета и нажал на гашетку. Протрещала короткая очередь. Немец у прицела пушки упал, подскочил второй. Еще очередь. И этот пошатнулся, но не оставил прицела. И тут прогремело два мощных взрыва одновременно. Пушки и солдат с платформы как ветром сдуло. «Тридцатьчетверку» резко тряхнуло. Вспыхнула. Снаряд угодил в моторную часть.
— Открыть люки! Покинуть машину! — скомандовал старший лейтенант и выпрыгнул из горящего танка. За ним в десантный люк спустились другие. Один Вася задержался, снимал пулемет. Выбравшись из танка, успел отбежать всего несколько метров, как сзади раздался оглушительный взрыв. Взорвались снаряды. «Тридцатьчетверку» разнесло. Василий упал. Товарищи втащили его в здание вокзала, уложили на скамейку.
— Вася! Васек! Ну скажи что-нибудь! Васек! Неужели умер?
…Нет, Васек выжил. Как он выжил? Это другая история, и в коротком очерке не опишешь. Василий в двадцать лет остался без обеих рук. Выдержал все. И победил.
Василий Кузьмич Борейша окончил юридический институт и стал работать в Челябинске народным судьей. Все годы не оставляла его мысль разыскать боевых товарищей. Разослал письма танкистам из «Грома», но безрезультатно. И вот, когда уже надеяться перестал, случилась такая радостная встреча…
Василий Кузьмич шел по тропинке парка после работы. Впереди двое мужчин. Судья прислушался. Голос показался знакомым. И походку где-то видел, этакая вразвалку. Прибавил шагу. И…
— Витя!
— Ошиблись, товарищ. — Молодой спокойно посмотрел на Борейшу.
— Не на то поколение, Вася, смотришь, — откликнулся второй.
— Виктор, ты?! — Василий Кузьмич признал в пожилом мужчине фронтового друга.
— Я, Вася, я. А это мой старший.
И еще встреча. Приехал из командировки Толька-наводчик, или, как его тогда называли товарищи, пушкарь. Сейчас Анатолий Иванович Драчев работает преподавателем в школе механизации.
А вскоре Василий Кузьмич получил из Москвы объемистый пакет с фотографиями. Нашелся командир!
В то время, когда В. К. Борейшу в Москве хирурги спасали от смерти, а В. В. Ломов (ныне работник органов внутренних дел Челябинской области) лечился в курском госпитале, командир танка В. Е. Панов (ныне подполковник в отставке, Герой Советского Союза) и старший сержант А. И. Драчев, получив новую машину, бились с фашистами в Берлине.
И вот фронтовые друзья снова вместе.
А. В. ТЕРЕХИН,
журналист, лейтенант запаса
НА ОДЕРСКОМ ПЛАЦДАРМЕ
Было это весной 1945 года. В газете 1-й гвардейской танковой армии «На разгром врага!» появилась публикация: «Стрелок-радист Герой Советского Союза старшина Вениамин Ситников». В ней говорилось:
«Во время боевых действий старшина Ситников показал образцы мастерской стрельбы из пулемета. Отличное знание техники, смелость и находчивость всегда помогали Ситникову без промаха бить врага…»
Герой Советского Союза В. И. Ситников — наш земляк, уроженец Варненского района Челябинской области.
— Никогда не забуду те бои, — вспоминает Вениамин Иванович. — Плацдарм мы захватили, когда снег был еще ровный, белый. Танки маскировали простынями. А через два дня весь снег стаял. Повис промозглый туман. Правда, для нас это было хорошо: прекратилась бомбежка… Только ненадолго: земля просохла быстро. Удивительная весна в тех краях, стремительная, без оттепелей и метелей… А были первые дни февраля…
29 января 1945 года батальон девятого танкового корпуса с боем занял городок Цюллихау, Доложив командованию о выполнении задачи, комбат майор Филимоненков получил новый приказ: развивая успех, захватить мост через Одер и закрепиться на плацдарме.
Появление пяти советских танков (все, что осталось от батальона) было для фашистских солдат, устанавливавших на подступах к мосту противотанковые надолбы, неожиданным. Не давая им опомниться, «тридцатьчетверки» огнем орудий и гусеницами уничтожили артиллерийскую батарею, несколько минометов и пулеметных гнезд и влетели на мост, обгоняя бежавших по льду эсэсовцев.
Танк командира батальона, в котором радистом был Ситников, шел третьим. Его вдруг здорово тряхнуло: сзади один из пролетов моста рухнул от сильного взрыва.