«Сэр, разве не было также число принимавших прямое участие во вторжении эскортных авианосцев меньше, чем могло бы быть?»
«Было, — ответил Тернер, — но в какой-то степени это было неизбежно. Общим счетом тридцать шесть эскортных авианосцев принимали участие на том или ином этапе «Маджестик», но многие корабли пришлось услать для защиты дальних подразделений — участников вторжения. Например, четыре эскортных авианосца были отправлены обеспечивать поикрытие тихоходного конвоя, который курсировал между Филиппинами и Кюсю, от более чем 600 японских самолетов, которые могли напасть на него, прилетев со своей базы на Формозе[210]. У Спрэга было шестнадцать «плавучих аэродромов» приблизительно с 580 самолетами; они были готовы как поддержать высаживающиеся соединения, так и оказать сопротивление в случае нападения вражеского корабля[211]. План требовал, чтобы около 130 самолетов были наготове от рассвета до заката, чтобы поддержать своих в отчаянном бою за место высадки десанта[212]. Конечно, чтобы обеспечивать продолжительное, непрерывное присутствие, требовалось гораздо больше самолетов, и даже больше было отправлено от наземной поддержки, когда они были на Окинаве[213]. Возможность боевого воздушного патруля (БВП) действительно обеспечить прикрытие, как только начнется бой, — пункты БВП были расположены на расстоянии в среднем пятнадцати миль друг от друга по ту сторону покрытых облаками гор — оказалась невероятно труднодостижимой и вскоре провалилась. Мы закрепились недостаточно прочно. БВП были сметены со своих патрульных барьеров во время первого прохода японцев. Мы ожидали, что некоторым — немногим — удастся проникнуть, но не рассчитывали, что они смогут успешно и согласованно действовать и поднять в воздух столько самолетов, сколько они смогли поднять».
«Мне кажется, сэр, — заметил собеседник Тернера, — что они нас раскусили».
«Очевидно, что они разрабатывали планы, основанные на точном понимании деталей наших десантных операций, — признал адмирал, — и их планы далеко не ограничивались воздушными операциями. Фактически они были так уверены в своем анализе наших намерений, что двинули несколько своих дивизий на Кюсю до того, как наши ВВС — наша возможность воспрепятствовать им — достаточно укрепились на Окинаве. Японцы были на шаг впереди нас. Наша разведка заметила появление их укреплений, которые вместе с уже находившимися там частями и новыми дивизиями, набранными из многочисленного населения острова, представились нам ужасной картиной[214]; однако с этой ситуацией мы могли бы справиться, если бы были в состоянии доставить наши соединения на берег в целости.
Интересное примечание для будущего историка этих событий. Многим из вас, возможно, известно, что первоначально операция на Кюсю назвалась «Олимпик», но знаете ли вы, почему первое название было изменено? Когда разведка обнаружила быстрое наращивание сил, мы предположили, что высадка может оказаться под угрозой[215]. Перемена названия с «Олим-пик» на «Маджестик» была попыткой сбить с толку японскую разведку — перемены, предпринимаемые ими, были основаны на данных анализов, проведенных в императорской штаб-квартире. Японцы верно вычислили и место, и примерное время проведения обеих операций — и «Маджестик», и «Коронет» ( «Диадема»)[216] — и решили ввести в сражение огромное количество самолетов-камикадзе в течение первых — критических — десяти дней каждой операции. Десантные силы сами по себе должны были стать главной мишенью японцев; дополнительным авиасоединениям было дано задание удерживать оперативную группу авианосцев»[217].
Многие из присутствующих офицеров хотели бы услышать, как Тернер об этом узнал. Однако следующий вопрос вернул разговор к теме камикадзе. Спрашивал еще один бывший капитан эсминца.
«Сэр, независимо от того, какое количество наших самолетов было задействовано в подавлении японских баз и обороне районов высадки, мне кажется, что большое количество японских баз — и горы на Кюсю — создавали практически идеальные условия для действий самоубийц».
«Я много и подолгу думал об этом. Японцы во время обороны главных островов имели семь не связанных друг с другом преимуществ, которых у них не было на Окинаве.