Погрузившись в черную бездну, где не могла ничего слышать или видеть, я была одна со своими мыслями, которые одна за другой вспыхивали как маяк. А я как мотылек тянулась на этот свет, чувствуя какое тепло, льется от него. Я не двигалась, а просто находилась в одном положении, как в космосе. Я ощущала, как этот свет притягивает меня, будто магнит. И чем ближе была к источнику, тем воспоминания были краше и ярче. Я глядела на лица близких мне людей. Улыбку мамы, такую добрую, с которой обычно она смотрела на меня. Как сильно хочется вновь почувствовать ее на себе, порадовать родителей. Алекс - это мой парень, я видела его так четко, будто это было все наяву. Я чувствовала его запах, такой родной и привычный, на губах ощущала его дыхание. «Как же хочется прикоснуться к нему», но как только я поднесла к нему руку, он растворился будто туман. Я приближалась все ближе к свету, еще чуть-чуть и я прикоснусь к нему. Он был таким ярким, что я не могла смотреть на него, но, даже закрыв глаза, мне это не помогало.
Закрыв глаза ладонью, было легче, но открыть их не могла. Веки были тяжелыми и опухшими от слез. Я чувствовала прикосновения: по волосам, по лицу, будто котенок, которому очень нравилось, когда его чешут за ушком.
- Просыпайся, Джулия, сегодня трудный день, - промурлыкал Коллинз.
- Сейчас, еще пять минут. - Во рту все пересохло, а язык прилип к нёбу, отчего мне было трудно говорить.
- Нас уже ждут, скоро полуфинал, вставай, завтракай и пора ехать. - Я слышала, как Джон встал с постели и вышел из комнаты. И мне пришлось скинуть с себя одеяло, потому что только так я могла проснуться. Утренний воздух коснулся моего тела, отчего я поежилась и приняла решение открыть глаза и вставать.
Лучи солнца, светили через окно, прям на подушку, где была моя голова, и я протирая глаза, старалась не смотреть в ту сторону, пока те привыкали к свету. Когда я взглянула на себя, не поверила увиденному, и машинально протерла глазницы еще раз, чтобы окончательно проснуться.
- Джон! - закричала я, и когда он вбежал в комнату, я задала ему единственный вопрос, который крутился у меня на языке. - Что произошло?
- Дорогая, ты ничего не помнишь? - внимательно осматривая мое тело, спросил Коллинз.
- Нет, откуда это все? - У меня началась истерика, так как сегодня важный день, второй этап, а по мне как будто асфальтоукладчик проехал.
- Джул, самое главное ты жива, и с тобой все хорошо.
- Что? В смысле жива? Что вы имеете в виду? - испугано, таращилась на координатора.
- Пройдем на кухню, я тебе все объясню, ты позавтракаешь, как раз уже все готово.
Конечно после увиденного, мне особо не хотелось, есть, но узнать о своих побоях, было интересно. Ноги были все в ссадинах, на руке красовался фиолетового цвета синяк, размером с грейпфрут. Прихрамывая, прошла за Коллинзом на кухню, и присела за обеденный стол, на котором лежала утренняя газета. - Прочти ее, все станет понятно. Заголовок говорил все за себя, там говорилось об очередной жертве конкурса, и я узнала убитую по фотографии. Мы были с одного города, и учились вместе в колледже. - Этого не может быть! - прошептала я, и почувствовала, как накатываются слезы. - Читай дальше - сказал координатор, накладывая в тарелку блинчики и поливая их сиропом. В газете так же говорилось и обо мне, что мне удалось выжить.
«...Единственной жертве, удалось выжить, благодаря ей преступник понесет наказание. Джулия Новак, участница Великого конкурса, смогла противостоять Мэтью Дэвиду Коллинзу, и помочь в его поимке.
Особую, благодарность хочется выразить Джону Коллинзу, наставнику, начинающей певицы, который был бдителен, и вовремя проинформировал полицейских, о пропажи своей подопечной...»
- Кол? Не может быть. - Я не могла в это поверить, а точнее не хотела.
- Он позвонил тебе, и ты согласилась встретиться, обманув нас, я предупредил Роберта, чтобы он проследил за тобой.
- Роберт? Не понимаю ничего.
- Мой водитель, я сказал после репетиции, чтобы взяла его с собой, но ты его отпустила, и пошла пешком, вдоль улицы, он сразу перезвонил мне, все рассказал.
- Почему я ничего не помню?
- Ох, деточка, мне этого не известно, когда мы подъехали, ты была вся в крови, твоя одежда лежит в корзине с грязным бельем, я не знал, что с ней делать, скорее всего, полиция захочет ее забрать для следствия. Так вот, когда ты появилась, в глазах был такой страх, который я ни у кого не видел: ты кричала, рыдала, у тебя была настоящая истерика. Мы кое-как привели тебя в чувства, сначала даже не давала приблизиться к себе, тебя просто всю трясло, но как только села в машину, сразу уснула. Я могу только предполагать какой ужас тебе довелось пережить в том переулке, в который он тебя заманил.