Александр был тем, кого принято называть «думающим спортсменом». Таких теперь становилось все больше. Думают-то в наше время все спортсмены — при современном уровне техники и методов тренировок иначе не проживешь. Но для категории «думающих спортсменов» этого было мало. Они не просто осмысливали тренировочный процесс, свои достоинства и недостатки, удачи и просчеты в соревнованиях. Они проводили сложный и всесторонний анализ занятий и выступлений, они постоянно экспериментировали, искали новые пути. И при этом опирались не только на авторитет тренера и личные ощущения, но прежде всего на науку, на объективные данные исследований и анализов.
Конечно, Александру было нелегко, он учился не в физкультурном вузе, а на факультете журналистики, где химии, физики, медицины, педагогики и других подобных дисциплин не изучали. И все же он тщательно просматривал киносъемки своих схваток, кинограммы, вел подробнейший дневник. Обсуждать с ним его выступления было для Ивана Васильевича прямо-таки наслаждением, столько выказывал Александр пытливости, оригинальности в подходе к вещам, глубокой заинтересованности.
Во время занятий в университете у Александра было больше свободного времени. Сейчас в журнале — меньше.
Лузгин никаких послаблений своим спортсменам-практикантам не делал. Он говорил так:
— Сами знаете, тренироваться надо в условиях, наиболее близких к соревновательным, то есть к реальным. А реальной у вас будет жизнь, где главное — работа, служба, профессия. Так что уже сейчас привыкайте заниматься спортом лишь в свободное время, а не за счет работы, то есть труда своих товарищей.
И тем не менее Александр находил время для всего. Он вставал рано, делал зарядку, шел в редакцию. В обеденный перерыв «баловался» с гирями (которые на почетном месте возвышались в кабинете редактора). После работы пять раз в неделю тренировался, а после тренировок встречался с Люсей. Успевал нести и свои обязанности дружинника, выполнять редакционные задания и делать многое другое, сам удивляясь потом, откуда бралось время. А вот сегодня вечер был совершенно свободный. Вернее, становился свободным, если не идти к Люсе. При одной мысли, что таким теперь может стать для него каждый вечер, Александр похолодел. Нет! Надо немедленно идти к ней, сейчас же, пока она еще не ушла! Надо встать незаметно возле дома и, если она куда-нибудь выйдет, подойти к ней, а если нет, дождаться восьми (обычного часа их свиданий) и подняться. Он знал: сегодня Люся должна была вернуться домой рано. А у него нет тренировки.
В пять часов Александр занял свой пост в диетическим магазине — на почту он не пошел, там Люся могла увидеть его из окна.
Моросил легкий дождь. Дождь раздражал Александра. Струйки воды растекались по витрине и мешали смотреть. Покупатели, недовольно ворча на этого вставшего в проходе здорового парня, обтекали его беспрерывным потоком, троллейбусы и автобусы то и дело загораживали Люсин подъезд.
И вообще...
Придет, позвонит в дверь. А вдруг Нина Павловна, а еще хуже Люсин отец будут смотреть на него иронически: мол, пожалуйста, молодой человек, проходите, попьем чайку, поговорим о футболе, о международных событиях, о погоде. Люся? А Люся ушла с Виктором. Разве она вас не предупредила? Странно...
Александр даже скрипел зубами, представляя себе этот разговор. Он уже готов был выскочить, пересечь двумя прыжками улицу, взбежать на четвертый этаж... Но в последнюю минуту удержал себя. Нет. Надо дождаться восьми.
В семь часов он успокоился: в окне Люсиной комнаты зажегся свет. Значит, она дома.
Дождь перестал. Александр сам не заметил, как вышел из магазина, прошелся вдоль тротуара и, в конце концов подойдя к почте, занял свое обычное место у входа.
Лишь через несколько минут в голове мелькнула мысль: «Условный рефлекс, как у собачонки: приближается восемь часов — и я уже на посту». Он усмехнулся.
Посмотрел на часы: без четверти восемь. Потом поднял глаза к Люсиному окну. И замер...
У окна стояла Люся и смотрела на улицу. Видела ли она его? Александр немного отошел от входа на почту. Да и смотрела ли она сюда?
Прошло несколько минут, и Люся скрылась в комнате....
Тогда, не размышляя больше, Александр быстро перебежал улицу, перепрыгивая через три ступеньки, взлетел на четвертый этаж и изо всей силы нажал на кнопку звонка.
Глава третья
СТРАНИЦЫ ДНЕВНИКА
3 октября.
Мне думается, что нет более сильного упражнения для укрепления воли, чем ведение дневника. Иногда я открываю мой тайник, отодвигаю энциклопедию и смотрю на «Полное собрание сочинений Людмилы Донской» — пятнадцать толстых тетрадей!