– Номер один с твоей мамой сейчас разговаривает. Второй сейчас в армии, вот за него мы и пришли просить. Кстати, что ты думаешь обо всем этом?
– Знаешь, Света, если все это правда, то просто ужас. Обыкновенный садизм, взять и обжечь человека.
– Правильно думаешь. Кстати, служить он пошел добровольно. У нас была стопроцентная возможность его от службы откупить. Но наш Васек не захотел, он, видите ли, с детства мечтал носить морскую форму. Мол, все служат и мне не западло, прости за жаргон. Настоящий мужик должен пройти армейку. Вот и прошел… Да еще Серж этому поспособствовал, хотел парню самостоятельность привить, мол, настоящий боец должен обкатку в тюрьме или в армии пройти. Вот и вышло то, что вышло. А у тебя парень есть?
– Есть, конечно, но так, ничего серьезного.
– Вот представь себе, что он ушел добровольно исполнить свой воинский долг. А в армии его калечат, и не какие-нибудь враги, не полудебильные сослуживцы, а офицеры, отцы-начальники. Я не могу их командирами назвать, язык не поворачивается. В такой ситуации ты, наверное, все бы сделала, чтобы ему помочь.
– Конечно, я бы просто с ума сошла от такого ужаса.
– Значит, ты не осуждаешь нас, что мы просим твоего папу посодействовать в нашей просьбе. Если говорить честно, то мы ищем ему теплое местечко.
– Да ради Бога, после того, что с ним произошло, я бы его совсем домой отпустила.
– Я тоже бы так сделала, но увы, это не в нашей власти.
– Да, оплошали вы.
– Мы то нет. По крайней мере, я всегда была против этого, постоянно твердила: на фиг тебе эта служба? Но наш Васек упертый, все ему нипочем, тем более, когда Серж молча одобряет его решение. Что, мол, женщина может умного сказать в чисто мужском вопросе? Вот и попал под колеса военного бардака.
– Слушай, Света, он такой молодой, и второе лицо в вашем бизнесе?
– Дело не в молодости, а в способностях, в деловой хватке, работоспособности. У него много ценных качеств, он с Сержем восемь лет. Его ученик в каратэ. Они вместе начинали машинами заниматься. Парень деловой, вот только иногда его пацанство вылазит, создавая проблемы и ему, и другим. Мне кажется, что мы подружимся. Я тебя с ним познакомлю, еще влюбишься. Он у нас парень красивый.
– А ты сама-то не влюблена в него?
– Как догадалась?
– А у тебя сразу глаза грустные стали, как ты про него говорить стала.
– Я-то влюблена, да взаимности нет, одна привычка. Мы росли вместе, с одного дома, с детского садика вместе. Так что у нас ровные, дружеские отношения, как у близких друзей. Мне кажется, что он по-тихой о принцессе мечтает, о такой как ты, красивой, светленькой.
– Да, не сладко тебе. Может, еще все образуется? Может, это только твои предположения?
– Может, и образуется, но не это сейчас главное. Ты девочка добрая, понимаешь чужую беду, и это хорошо. Но для жизни это все вторично. Главное, что ты – умница, способная, может, даже талантливая.
– В чем это ты мои таланты и способности рассмотрела? Расскажи, мне самой интересно будет узнать. И очень быстро, главное, за какой-то часик. Я что-то в себе особых талантов не нахожу.
– Зря иронизируешь, не думай что это неуклюжие комплименты, со стороны виднее. И почему ты решила, что за какой-то часик? Я, кстати, твою последнюю курсовую работу смотрела, вернее изучила. Очень даже профессионально. По крайней мере, я, как практик, из нее кое-что почерпнула. Конечно, при условии, что ты сама ее делала. Скажи честно, никто не помогал?
– Сама, не такое уж это и искусство. А как ты до нее добралась и зачем?
– Зачем добираться? Пришла в институт и попросила все твои работы по экономике, мол, как работодатель интересуюсь. Ну и приплатила, конечно, немного.
– А почему именно моими?
– Ну, это же элементарно.
– Все понятно, чтобы досконально изучить объект разработки. Как в разведке, изучить сильные и слабые стороны разрабатываемого, и сыграть на них. Использовать все максимально эффективно. Так что ли?
– Совершенно верно. А это тебя коробит?
– Если честно, то неприятно. Как-то не по себе, когда тебя изучают.
– Не понимаю тебя. Ты же в резюме при приеме на работу все это будешь указывать, да еще с большими подробностями. А меня коробит, и мне становится не по себе, когда мой парень лежит в больнице обожженный, и мне надо во что бы то ни стало выручить его.
– Я тебя понимаю и на твоей стороне. Делай, как тебе надо, друга надо выручать. А меня ты специально обрабатываешь, чтобы я как-то на папу повлияла? Ведь все ваши дела через него, как я понимаю.