Все тело Сумрака покрывали бугры послеоперационных рубцов, однако их поверхность уже мало отличалась от здоровой кожи. Тыльные стороны ладоней, запястья и предплечья выглядели так, словно с них никак не мог сойти старый роговой слой, но следы страшных кислотных ожогов за этими наслоениями теперь почти не угадывались, исчезли и постыдные шрамы от веревок — их «смыло» еще кровью Перерожденца…
Конечности самца, опутанные сетью миостимуляторов, периодически подергивались, порождая странные ассоциации с развивающимся внутри яйца эмбрионом. Хотя, почему странные? Выход Сумрака их этой капсулы вполне можно было приравнять к его второму рождению…
— По-моему, отличная работа! — гордо проговорил Саванна, дав Кошмару немного времени привыкнуть к изменившемуся облику напарника.
— Когда он придет в себя, я обязательно подробно расскажу ему, кто боролся за его жизнь, — с поклоном ответил сын Броска.
— Когда он придет в себя, я прибуду осмотреть его лично, — ухмыльнулся Саванна, после чего вручил младшему самцу сопроводительные документы и рекомендации по дальнейшей реабилитации, адресованные принимающей стороне.
Потом проводить своих «подопытных гостей» явились Грызня, Скандал, Заваруха и Прибой, передав наилучшие пожелания от остальных. В то время, как товарищи прощались и обменивались напутственными речами, урм закатили капсулы в челнок и подключили их к источнику питания. Тогда Саванна самым тщательным образом проверил их работу, остался доволен и дал добро на взлет.
========== Принять ==========
Пребывая в радостном и, вместе с тем, тревожном ожидании, Кошмар завернул к медицинсокму блоку. Сегодня, наконец, должно было свершиться большое событие: Тучка собиралась будить Сумрака. С момента возвращения напарников в Центральный Комплекс прошло почти два месяца, так что этому засоне давно пора было приходить в себя.
Сыну Броска это ожидание далось нелегко. После полуторанедельного перелета наедине со своими мыслями, он оказался совсем измотан, еще и Сезон начал давить с все нарастающей силой. Тем не менее, впереди ожидало еще столько неотложных дел, что поневоле приходилось держать концентрацию.
В первую очередь по прибытии в колонию сын Броска отправился на поклон к Тучке. Та выслушала, поохала, поахала, снарядила бригаду и быстренько разместила капсулу с Сумраком в своем секторе, на самом видном месте, чтобы всегда был в поле зрения. Потом докторша попыталась задержать и Кошмара, потому что у него был «вид какой-то вяленький», но самец ловко подсунул ей для изучения Сумракову историю болезни и унесся искать клан.
«Изверг» с ощутимо поредевшим на почве Сезона экипажем обнаружился в очереди перед доком. Тоскующий Гнев, разбирающийся с годовой отчетностью и считающий дни до отлета в свой гарем, по счастью все еще находился на борту, и надо было видеть его лицо, когда он узрел на пороге своей каюты Кошмара. Откровенно говоря, Вожак еще с момента получения доклада о полной зачистке «Острова» находился в легком шоке и даже не сразу поверил, но доказательства в виде записей с камер и маски охотника быстро убедили его в реальности произошедшего. А благодарность от Ученого Совета, пришедшая двумя неделями позже, не оставила никаких сомнений в том, что «суицидникам» все-таки удался их сумасшедший план. Не вполне ясным только оставался вопрос, относительно Сумрака, сигнал которого просто-напросто исчез, но, когда сын Броска сообщил, что главный зачистчик выжил, получив нежданную помощь от команды исследователей со станции «Зенит» и теперь доставлен в местный медициноский блок, Гнев пришел в нескрываемый восторг. Победа над «Островом» делала немалую честь всему клану, а выживший после нее и оставшийся в строю воин вообще представлял собой предел мечтаний. Вожак даже не рассердился из-за утери скафандра и энергосистемы, так, поворчал слегка для вида и все.
Отчитавшись, Кошмар получил разрешение воспользоваться морозильником, куда выгрузил трофеи Сумрака. Челнок он ответственно вернул в общий ангар, а головы трех добытых напоследок Жесткачей унес в свой отсек. Их сын Броска обработал еще на «Зените», и теперь смог с гордостью водрузить на потихоньку заполняющуюся трофейную стену. Раньше времени брать положенную ему долю добычи охотника проводник самовольно не стал.
На обратном пути самец повстречал настороженно передвигающихся по кораблю Вопля и Грома — Детям Первой Крови не приходилось в этом году надеяться на самок, и они были вынуждены как-то уживаться на судне друг с другом и остальными неудачливыми в отношении личной жизни самцами. Юнцы привычно шарахнулись от старшего воина, но затем, признав Кошмара, осмелились подойти, сохраняя, тем не менее, безопасную дистанцию. Впрочем, драться с ними сын Броска точно не собирался. Исходящий от молодняка запах возбуждения слегка подбешивал, но Кошмар только-только побывал у Гнева, и на фоне благоухания такого доминанта, как Вожак, легкий душок этих двоих почти терялся. Узнав о том, что «Остров» взят, а Сумрак выжил, мальки преисполнились восторгом и убежали делиться новостями с остальными товарищами, забыв об опасности схлопотать от Яда или Вулкана. А Кошмар пошел отсыпаться.
Следующим утром с визитом на «Изверг» прибыл Гроза, которого дружище Гнев известил о судьбе потомка первым делом. Вожаки обменялись традиционными любезностями, после чего потребовали сына Броска к себе. Когда же он явился, робея и не смея поднять глаз, лидеры встретили его весьма миролюбиво, вновь похвалили — сдержанно, но от души — и велели проводить их в тот сектор, куда определили Сумрака.
Втроем они покинули корабль, и молодой самец послушно отправился вперед, указывая путь. Он шел, то и дело незаметно поглядывая на внушительного родителя своего друга — прежде Кошмару не доводилось встречать Грозу лично и, надо сказать, тот немало его впечатлил. Как оказалось, статью и лицом сын весьма походил на отца, только был светлее по окрасу, а также намного мельче и легче в силу возраста. Гроза выглядел очень массивным, превосходя ростом и комплекцией идущего рядом Гнева. Наград у него также имелось больше… Однако вел он себя при этом без лишнего пафоса, общаясь с другом почти на равных, и даже на Молодую Кровь почти не рыкал. В итоге, украдкой наблюдая по пути за Вожаками, Кошмар вдруг пришел к совершенно потрясающему выводу: вдвоем они поразительно напоминали их с Сумраком, только на много лет старше!
Переваривая эту неожиданную мысль, сын Броска незаметно для самого себя довел Великих до владений Тучки. Встретившая их там врачевательница, поворчала ради порядка на счет карантина и посторонних в отделении, но все-таки пропустила высокопоставленных особ, непреклонно заставив их пройти через дезинфектор, после чего предъявила Сумрака в капсуле, выделив на это своеобразное одностороннее свидание десять минут.
От явленного зрелища Гнев недовольно прищелкнул, а Гроза на мгновение поменялся в лице. Затем приблизился, обошел капсулу вокруг и, понимающе качнув головой, покинул помещение.
— Про глаз я пока Загадке не скажу, — задумчиво озвучил свои мысли Гроза уже по дороге назад.
Потом Вожаки отпустили Кошмара и ушли куда-то вдвоем, а на другой день Гнев вновь вызвал молодого воина к себе и в присутствии наиболее вменяемых членов клана, создающих, тем не менее, несколько скомканную обстановку, вручил ему десяток почетных колец, пояснив:
— Тебе в Сезон они будут очень кстати.
Также глава клана выдал отличившемуся бойцу код для получения в оружейных нового комплекта доспехов и пообещал уже официально повторить награждение после Сезона, а затем поспешно отбыл к своим женам, напоследок велев остающемуся экипажу по возможности известить его о пробуждении Сумрака. Кошмар же, довольный, хоть и немало удивленный щедростью Вожака, отправился выбирать себе броню получше.