— Ничего удивительного, — ответил он. — Зато мы соблюли все формальности.
— Этим вы последние полтора года и занимаетесь? — с интересом спросила она. — Летаете по стране на частном самолете по всем местам, откуда поступают сведения о похищениях? Проверяете, перепроверяете, изучаете отчеты, разговариваете с родственниками и коллегами жертв?
— В общем, да. — Лукас почувствовал замешательство. За более чем 24 часа пребывания в Голдене благодаря помощи Уайата и Линдси им удалось прибавить к своим сведениям о серийном похитителе и убийце немного нового, так что в принципе поездкой сюда он был доволен. Он не рассказывал тперифу и его детективу ни о спецподразделении, ни об экстрасенсорных способностях, своих и Джейлин, считая, что о подобных вещах им знать не обязательно.
Так ему было спокойнее с ними работать.
— А бывало у вас так, что вы получали информацию о похищении до того, как уплачивался выкуп или находили тело? — продолжала допытываться Линдси.
— Только дважды, но и тогда он опережал нас на шаг. — Лукас помолчал, затем прибавил: — Но всякий раз у меня было неистребимое чувство, что он водит нас за нос.
— Похоже, Сэм права. Этот парень действительно играет с вами в какую-то игру.
— Какой у вас прекрасный получается дуэт! — вставил Меткалф. — Прямо-таки родственные души.
:— В отличие от тебя я не отношусь к ней как к прокаженной. Тебе бы тоже не помешало просто посидеть с ней за чашкой кофе и поговорить нормально.
— Не знаю, на что ты намекаешь.
— Так уж и не знаешь. — Линдси хмыкнула. — Она добровольно согласилась остаться в здании управления, под нашим наблюдением, а ты все еще продолжаешь смотреть на нее так, словно она стащила у тебя часы.
— Черт подери! Линдси, у меня и без нее забот полон рот. Уж лучше бы она ушла — было бы легче. Как начнешь объяснять себе, почему она сама согласилась у нас остаться, так голова от вопросов кругом идет.
— И что тебя так волнует? Сидит себе тихонько в комнате для допросов, за еду расплачивается своими деньгами. Налогоплательщики могут спать спокойно. Не понимаю, что ты так разволновался. Разве что тебя раздражают журналисты, которые вокруг управления вертятся? Ну и что? Да черт с ними!
— Ага. — На лице шерифа появилась ехидная улыбка. — Представляю, с какими заголовками выйдут вечерние газеты: «Цыганка доказывает свою невиновность добровольным заключением в камеру»! Все дело в том, что журналисты в конце концов поймут: раз эта чертова гадалка решила доказать свою непричастность к преступлению таким оригинальным способом, значит, жди очередного похищения.
— Все верно, — согласился Лукас. — Но это уже заголовки завтрашних газет.
Меткалф машинально кивнул:
— Далеко не самое неприятное, что нас ждет. Разумеется, репортеры допрут, откуда мы могли получить информацию о готовящемся похищении. Люк и Джейлин вчера обмолвились, что похитители, как правило, не совершают два преступления в одном месте. После первого, удачного или неудачного, они сразу сматываются.
— Ты прав, — мрачно заметила Линдси. — Журналисты точно начнут задавать нам вопросы.
— И не только они, — продолжал шериф. — Мне уже звонили мэр и двое членов городского совета и требовали, чтобы я сказал им, откуда у меня информация о готовящемся похищении и кто будет похищен.
— Надеюсь, ты им ничего не сказал?
— Разумеется, нет. Да как только я сообщу хоть кому-нибудь, что руководствуюсь в своей работе галлюцинациями балаганной предсказательницы, меня сочтут сумасшедшим.
Лукаса так и подмывало вступить с шерифом в перепалку, но он сдержался, вспомнив наставления Бишопа. Тот часто повторял, что в процессе становления спецподразделения в своей работе им нередко придется сталкиваться с непониманием и даже неприятием их идей. «Мало кто верит в экстрасенсорные способности человека. Одни будут просто говорить, что вы занимаетесь чушью, другие, более вежливые, станут обвинять вас в ненаучности, в несерьезном подходе. И даже если научные методы дадут ошибочные результаты, они все равно не свернут со своего пути. Не надейтесь, значок сотрудника ФБР не защитит вас от критики», — внушал Бишоп своим сотрудникам. Диалог Меткалфа и Линдси служил блестящим подтверждением его слов.
— Уайат, она не сумасшедшая, и галлюцинаций у нее нет, — возразила Линдси. — И ты ошибаешься, многие в наше время начинают верить в экстрасенсорные способности. Посмотрел бы телевизор — увидел, сколько сейчас передач про экстрасенсов.
— Если ты имеешь в виду того парня, который утверждает, будто умеет читать чужие мысли, то единственное, что я могу сказать тебе, — ты гораздо легковернее, чем я предполагал.
— Но говорит он убедительно.
— Он самый настоящий шарлатан. Фокусник, а прием, который он использует, называется «холодное чтение». Уверяю тебя, в нем нет ничего паранормального.
— Не знаю, не знаю.
— Поспорим?
Их перепалка продолжалась бы еще довольно долго, если бы не один молодой полицейский. Он ворвался в комнату, едва не выбив дверь вместе с коробкой. Лицо у него было очень взволнованное.
— Шериф, можно я на полчасика отлучусь? — запыхаясь, проговорил он.
— А что такое, Глен?
— Ну… в общем… ничего особенного, — промямлил он. — Просто хочу проверить, все ли в порядке у Сью. Я звонил домой, но там никто не отвечает.
— Может быть, вышла погулять с малышом? Зашла в супермаркет, — предположила Линдси.
— Да, конечно. — Он нервно улыбнулся. — Но я боюсь, как бы они нового папашу себе не нашли.
— Ладно, съезди домой и успокойся, — сказал ему Меткалф. — А то будешь сидеть как на иголках.
— Спасибо, шериф.
Когда помощник вышел, Лукас, не давая Меткалфу и его детективу продолжить диспут, по крайней мере в егоприсутствии, заговорил:
— Раз уж мы договорились делить обязанности, то, наверное, вам не имеет смысла лишать себя обеда. Идите, а я посижу здесь, подожду Джейлин. Когда вы вернетесь, пойдем обедать мы.
— Очень удачная мысль, — согласился Меткалф. Линдси кивнула, и они вышли.
Примерно минуту после их ухода Лукас чертыхался себе под нос, вспоминая невежду шерифа. Трижды он прочитал один и тот же параграф, но так и не понял его смысл. В четвертый раз он его перечитывать не стал, а откинулся на спинку стула и, забарабанив пальцами по столу, принялся размышлять.
Признав в конце концов свое безусловное поражение, он поднялся, вышел из конференц-зала и направился этажом ниже, туда, где находились камеры и комнаты для допросов.
Дежурный, вскинув голову и узнав Лукаса, кивнул ему, затем снова углубился в лежавший перед ним журнал. Единственным обитателем камер был молодой человек, посаженный за нарушение неприкосновенности частной собственности. Он неподвижно сидел в углу с убитым видом, явно переживая из-за случившегося, и даже не взглянул в сторону проходившего мимо камеры Лукаса. Хлопот он дежурному не доставлял, отчего тому оставалось только посматривать иной раз в сторону комнаты для допросов номер три.
За дверью ее находилась Саманта Берк.
Лукас знал, что дверь не заперта. Подождав немного, он постучал и вошел внутрь.
Комната была обставлена по-спартански: стол, стул, камера в одном углу и напротив нее, тоже в углу, небольшой телевизор. Убогость комнаты скрашивала большая яркая матерчатая сумка с вещами Саманты — она стояла на полу и занимала довольно много места. Шериф разрешил привезти ее, чтобы сделать пребывание добровольной узницы хоть немного комфортнее.
Саманта сидела за столом, перед ней стояли банка воды и коробка с недоеденным салатом.
— Все питаешься как кролик, — нарушил он тишину.
— Старая привычка. — Она сделала глоток воды и оглядела Лукаса. — Полагаю, ты спустился сюда не для того, чтобы полюбопытствовать, как я питаюсь. Что я еще натворила?