— Но я никогда не бывала здесь. Просто однажды получила от Линдси открытку с видом какой-то здешней местности. В ней сестра писала, что недавно отлично отдохнула и покаталась на лыжах где-то в районе ручья Шести Вершин. Я запомнила название, уж очень оно показалось мне экзотическим. Вот и все объяснение.
— Может быть, написав «тебе известно больше, чем ты думаешь», она имела в виду именно этот ручей? — предположила Саманта.
— Почему же она не написала просто: «Уайат находится неподалеку от ручья Шести Вершин»?
— Они никогда так не пишут, — пробормотал Лукас.
— Вселенная не позволяет? — предположила Саманта. — Не желает облегчать задачу?
— А почему бы и не облегчить? — спросила Кейтлин.
— Вот Вселенной и задай этот вопрос, — улыбнулась Саманта, — лично я могу сказать, что иногда то, что я вижу, скорее усложняет мне жизнь, чем упрощает ее. Постепенно к такому привыкаешь.
— Возле ручья находится старая мельница. Она очень давно не используется, но когда я катался там на лыжах, заметил, что она до сих пор цела и невредима, — сказал Глен, привыкший иметь дело с обычными земными вещами, а не с паранормальными явлениями. — Под ней есть вырубленный в граните огромный подвал. Раньше, насколько мне помнится, там хранили продукты. Теперь мельница пустует.
— В любом случае эта мельница — идеальное место, чтобы кого-то спрятать. Далеко от города, кругом — лес. Странно, что в нашем перечне ее нет. Я бы начал поиски именно с нее.
— Полицейский, агент ФБР и двое гражданских, — заметила Саманта. — Журналисты взвыли бы от восторга, узнав о таком составе поисковой группы.
— Слава Богу, не узнают, — отозвался Лукас. — Они продолжают толкаться у главного входа. С ними работает пресс-группа, в основном отвлекает их внимание. Не хватало еще, чтобы за нами потащилась кавалькада из репортеров.
— Да, дорога нас ждет кошмарная. — Глен вздохнул, сжимая руль. Асфальт давно кончился, они ехали по проселку, залитому громадными лужами. — В здешних местах как-то прятались два уголовника, сбежавшие из тюрьмы. Несколько лет скрывались.
— Полагаю, что и убийца об этом осведомлен, — произнес Лукас. — Он не зря выбрал именно Голден — глухие места, много заброшенных строений, отсутствие нормальных дорог, все это ему на руку. Он все распланировал заранее и уверен, что удачно завершит свое черное дело.
— Какое дело? Еще кого-нибудь похитит? — спросила Кейтлин, сидевшая на заднем сиденье рядом с Самантой.
— В его понимании все происходящее — игра, — ответил Лукас. — Каждая его жертва для него всего лишь доказательство, что он умнее остальных.
— Господи, да он же чокнутый! — прошептала Кейтлин.
— Психика у него действительно не в порядке, — подтвердила Саманта. — Знать бы, что именно так на него повлияло, если, конечно, он не уродился уже таким. Лукас, какие еще выводы ты сделал из того письма, что он прислал тебе утром?
— Он считает, что контролирует ситуацию. Его уверенность граничит с высокомерием. У меня создается впечатление, что он уже считает себя победителем и начинает расслабляться. В данный момент он разыгрывает комбинацию под названием «Догадайся, что я тебе приготовил». В любом случае игра продолжается.
Саманта немного помолчала.
— Почему он захватил именно шерифа?
— Чтобы расшевелить муравейник.
— Ясно. Похитить полицейского высокого ранга из-под носа у всех — это круто, — нахмурилась Саманта. — Линдси оказалось недостаточно? По-моему, он повторяется. Он понял, что ты разгадал его суть и включился в игру. Как ты думаешь?
— Мне так не кажется. — Лукас заерзал на сиденье. — Ладно, допустим. Но почему именно шериф? Если он повторяется, значит, на то есть причины. Может быть, что-то личное?
— Не знаю, — рявкнул Лукас.
— Прекрасно. Вот с таких позиций и нужно пытаться влезть в чужое подсознание, — подчеркнуто вежливо произнесла Саманта.
— Можешь не стараться. Больше тебе не удастся вывести меня из себя.
— Ты так считаешь?
— Вы все экстрасенсы? — удивилась Кейтлин.
— Только Лукас. И то иногда, только когда захочет. В обычном своем состоянии он зажат. Боится, — съязвила Саманта.
— Слушай, прекрати!
— Видишь, как он злится? Это значит, что я права. Кстати, обычно он называет меня Сэм. Полное мое имя он произносит, только когда начинает заводиться. — Она хихикнула.
Лукас, стараясь не обращать внимания на ее слова, посмотрел на часы.
— Осталось меньше четырех часов. Глен, другой дороги, покороче, нет?
— Разве что по воздуху, — отозвался полицейский. — Нам так или иначе придется месить грязь. Там, дальше, кое-где дорога выложена бревнами, но это еще хуже. До мельницы доберемся не раньше чем через час.
— А что, если я ошиблась? — В голосе Кейтлин послышалось отчаяние. — Пока я не появилась, вы вроде бы хотели начать поиски с другого места. У вас был другой план.
Лукас повернулся к ней и посмотрел ей в глаза.
— Кейтлин, никакой определенной цели у нас не было. Твое предложение ничем не хуже других. Успокойся. К тому же мне кажется, что мельница у ручья для преступника — самое подходящее место.
— Кроме того, если мы не найдем там шерифа, Лукаса никто не сможет обвинить в этом. Он прикроет свою задницу тобой.
— Заткнись! Я никогда этого не делал! — крикнул Лукас. — Если бы я не верил Кейтлин, то никогда бы не поехал сюда! И если там не окажется шерифа, то всю ответственность я возьму на себя!
— Конечно, конечно. Кто ж не знает о твоем благородстве. Кстати, я что-то не расслышала — повтори, пожалуйста; кого мы обвиним в смерти шерифа, если на мельнице его нет или если мы опоздаем?
— Меня! Ты слышишь? Меня! — взорвался Лукас.
— Я хочу услышать совсем другое. Что ты сейчас чувствуешь?
— Отстань от меня, я и не пытаюсь ничего почувствовать!
— Напрасно.
— Нет, не напрасно.
— Значит, ты снова закрылся? Да, я вижу, что ты опустил внутренние жалюзи, отгородился от внешнего мира. Давай, давай, ври себе. Только меня-то ты не обманешь.
Кейтлин, вслушиваясь в их перебранку, испугалась, что еще немного — и они вцепятся друг в друга. Она никогда не видела их такими злыми. Больше того, она и не подозревала, что Лукас, всегда такой выдержанный и спокойный, может так выйти из себя. «Откуда у этой миниатюрной девушки столько энергии и желчи?» — думала она, разглядывая лицо Саманты, побелевшее, искаженное, с тонкими губами, в уголках которых залегли жесткие складки.
Саманта, перегнувшись через спинку сиденья, на котором сидел Лукас, вцепившись в нее побелевшими пальцами, шипела ему в самое ухо:
— Нет, дружок, меня ты сейчас не обманешь. Не тот случай.
— Можешь не кривляться, ты не телепат! — Голос Лукаса дрожал от негодования.
— А мне и не нужно им быть. Думаешь, я не чувствую, что у тебя в башке? Как бы не так. Я тебя знаю как облупленного и всегда знала. Ты просто не догадывался. А теперь — думай! — вдруг заорала она.
— Сэм…
Саманта не дала ему говорить. Голос ее стал мягким и вкрадчивым. Сквозь рокот двигателя вездехода Кейтлин едва разбирала слова.
— Мне и о Брайане известно. Ну, что скажешь, Люк?
Кейтлин заметила, что после этих слов Саманты в глазах Лукаса сначала мелькнул страх, а затем лицо его перекосилось, как от дикой боли, словно кто-то вонзил в него нож. Она поспешила отвернуться.
— Откуда… — прохрипел Лукас.
— Напрягись и почувствуй, — медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, произнесла Саманта.
— Послушайте, вы не могли бы перенести свои свары… — заговорил было Глен.
Саманта резко оборвала его:
— Ты ведешь машину? Вот и веди, не вмешивайся! Почувствуй, — она снова обратилась к Лукасу, — откройся и почувствуй. Если ты не войдешь в контакт с Уайатом, он умрет. Где он находится? Действительно там, куда мы едем? Убийца не хотел, чтобы Линдси умерла, он дал тебе шанс найти ее, но ты его упустил. Сейчас у тебя нет ни одного шанса — убийца спрятал от тебя Уайата, и сделал он это намеренно.