— Нельзя, конечно, но эти люди могут. Они несут Зло, потому что сами становятся частью этого Зла. Кстати, именно такие люди, и породили Вселенское Зло. Вселенское Зло возникло из совокупной энергии, порождаемой аурами злых, алчных и жестоких людей. В общем, нетрудно догадаться, какая у тех людей аура.
— Тёмная?
— Да, точнее чёрная. К счастью, таких людей пока не большинство, но их становится всё больше и больше. С этим надо бороться, пока не поздно.
— Кир, а можно сделать, чтобы ауры у людей посветлели? — поинтересовалась Геля.
— Людей с чёрной аурой уже не исправить, — разочаровал нас Кирилл.
— А как же быть? Ведь если людей со светлой аурой мало, значит, много с чёрной?
— Нет, с чёрной аурой хоть и много, но у большинства людей аура серая. У кого-то светлее, у кого-то темнее, но всё равно серая.
— И у нас тоже серая? — произнёс Ромка.
— Рома, помнишь, я говорил про силу воли? Ну, что Зло порабощает только слабовольных людей.
— Ну, говорил, и что?
— А то, что у людей, сильных духом и не одержимых корыстью, ауры всегда светлые.
И Геля решила выяснить:
— А у кого серая аура, их можно исправить, чтобы стала светлая?
— Вова уже сказал, как это делать, — ответил Кирилл. — Дело в том, что, когда человек совершает добрые поступки, бескорыстно помогает людям, даже когда он просто по-доброму о ком-то думает, светлее становятся и его аура, и ауры тех, кто находится рядом. В общем, чем светлее будут наши мысли, чем добрее мы будем относиться к людям, тем светлее будут становиться их и наши ауры.
— Интересненько, — заметила Геля. — Это чтобы светлели ауры, надо специально делать добрые поступки и про всех по-доброму думать?
— Нет, Геля, специально не получится. Добрый человек вершит добрые дела не на заказ, а просто потому, что он добрый. И вообще, добрые, светлые мысли всегда исходят от души, от сердца. Просто мы не всегда замечаем, что делается вокруг, и не видим, кто нуждается в нашей помощи или просто в добром слове. Надо просто всё замечать вокруг, и тогда мы сами, не по заказу, будем нести в наш Мир Добро и Свет. И это может оказаться посильней любой магии.
Вовка возразил:
— Кир, это ведь тоже магия.
— Конечно, магия, — согласился брат, — но эта магия доступна каждому из нас.
— Ага, — говорю, — доступна. А ты попробуй думать по-доброму, когда на тебя с кулаками прут. Самосвал, например. Или как тогда, у стадиона. Пока о них по-доброму думаешь, они тебе по-злому накостыляют — мало не покажется. Ты знаешь, что тут только что было? Мужик какой-то…
— Знаю про мужика. У того мужика после вашей с ним «задушевной беседы» брюки насквозь мокрые. Дождя, заметь, не было, так что это не от дождя. Знаешь, Сань, с «Галкиными» и «Самохваловыми» разговор может быть только жёстким, потому что другого они не понимают. В общем, любому злу надо давать беспощадный отпор, от кого бы это Зло ни исходило. Речь у нас не о Самохваловых и им подобных, а о нормальных людях, попавших под власть энергии Страха.
А Вовка мне напомнил:
— Санёк, Гоша нас по любому не тронет — выдрессированный уже.
— Да? А если не Гоша-Самосвал, а вот такой «Галкин»?
— Сань, ты ведь тоже кое-что умеешь. Разве не так?
— Ну… умею, вообще-то.
— Вот и не трусь. В случае чего пользуйся этим.
— Да, Саша, — поддержал Вовку брат, — Вова прав. Только, Саша, ты с этим будь осторожнее. Применяй эту силу только в крайнем случае и как я тебя учил.
Вот тут, чтобы вы поняли, о чём идёт речь, мне придётся сделать небольшое отступление от моего рассказа. Дело в том, что незадолго до описываемых событий нам пришлось биться с ужасным монстром, гиперпегоном.
Гиперпегон вырвался из подземной темницы, в которую ещё в античные времена был заключён Главным Хранителем Миров. Монстр собирался захватить Землю и сделать людей своими рабами. Короче, мы в той схватке победили.
После нашего боя с гиперпегоном у меня появилась способность взглядом превращать живое в камень. Я не знаю, откуда это во мне взялось. Может, я это от того чудовища перенял, а может, и от Кирилла.
Дело в том, что перед боем с гиперпегоном Кирилл учил меня выдерживать взгляд монстра, чтобы я сам не окаменел от его взгляда. Кирилл ведь тоже умеет взглядом превращать в камень, вот он и напускал на меня чары, а я должен был к ним привыкать, сопротивляться.
Так вот, значит, во время боя Кирилл гиперпегона самого превратил в каменное изваяние. Он сделал это, когда почти обессилевший от битвы монстр бросился на меня. Кирилл передал мне энергию, а я, глядя в глаза чудовищу, послал эту энергию дальше. Чудовище от этого тут же окаменело. Так что неизвестно, от кого из них ко мне пришла эта сила.