— Она мать моей дочери и двадцать два года была моей женой. Где тут у тебя чай? Надеюсь, есть?
Папа любит так делать — обсуждать важное и одновременно задавать какие-то не важные бытовые вопросы. Я давно привыкла к его манере. Это означает, что он на самом деле не хочет отвечать, раскрывать то, что у него внутри. Здесь мы не слишком похожи — я либо молчу, либо резко даю отпор, но не умею так уходить от разговора, как папа.
— Что у тебя к чаю? — спрашивает он настолько обыденным тоном, что я понимаю: тема мамы на сегодня закрыта. И, видимо, про ее нынешнего мужа он мне тоже ничего не расскажет.
— Нет ничего, пап, — признаюсь честно. — Морозов прав был: у меня шаром покати. Давай я сейчас в магазин сбегаю, а ты отдыхай.
— Это потом. Ты мне сначала про Сашу этого расскажи.
Вот тебе и обыденный тон.
— А что рассказать-то?
— Давно ты в него влюбилась?
Глава 16
Смурной мужик, странный. То ли блаженный, то ли хитрожопый. Скорее второе, иначе как бы жену заставил двадцать лет на него пахать? Вика его явно на пьедестал поставила и молится! Разве что в рот не заглядывает. Ладно, разберемся, что за хмырь. Кстати, отец, красава, мог бы и рассказать! Вечером наберу его, когда поспокойнее буду.
В три часа в банк надо заехать, они там на ушах все стоят перед Новым годом. Будет нелишним показать рвение перед Элеонорой, та еще сучка, но отец и правда ее слушает. Единственную во всем московском филиале. Да, Зельден на праздники мимо меня. Может, в феврале на недельку удастся вырваться в горы, не раньше.
У Бухтияровых в это время всегда столпотворение, но мне место найдется. Шумно тут, суета, офисный планктон выполз на бизнес-ланч. Кажется, вижу пару знакомых лиц. Но не сейчас.
— Я думал, ты с Викой останешься. — Марат подсаживается ко мне буквально через пять минут. — Уже заказал?
— Не вовремя ты сегодня ей звонил. У нее весь мозг отцом занят.
— Так ты сам просил! — Бухтияров явно обижен. — Я родителей еле уломал. Тут Новый год на носу, все как с ума посходили. И потом куда ее деть-то? На кухню — не вариант, это не Скалкина, в официантки — я бы не рискнул: не тот характер, чтобы работать с клиентами. И ты был против. Сань, у меня тут социологической службы нет под боком. В лучшем случае на бумаги в коммерческий посадим. А к тебе в банк совсем нет?
— Она его в первый же день взорвет. Если, конечно, согласится туда зайти, что вряд ли. Кто же знал, что с ней может быть такой гимор.
Марат молчит, не встревает с вопросами, да и ясно, что ничего не расскажу. Вика — это запретная территория. Для всех. И так лажанул, что до сих пор ту встречу она явно забыть не может. С прощением у девочки вообще беда, похоже. Да если б я так на всех обижался…
— Ты здесь на праздники или в Италию к своей звезде?
В ответ Бухтияров морщится, но я имею право на такие вопросы. И он это знает. Поэтому нехотя отвечает:
— В Италию. Мы помирились.
Капец! Ну это его проблемы. Видимо, не лечится.
Зато мясо тут готовят как надо. Да и вообще кухня отличная. Если Туева будет здесь работать, я, определенно, чаще стану заходить. Как раз на ужин. Может, тоже заняться ресторанным бизнесом? Со временем, конечно. Но сначала папин банк. Тут без вариантов. Кое-кому придется потесниться.
— Галя в Москве, знаешь? — сообщает Марат.
Вот хмырь, напомнить тоже решил. Но у меня не роковая страсть, слава богу. Имя бывшей подружки совсем не напрягает. Да и расстались вроде нормально. Я никогда не позволял выносить себе мозг. Никому. За одним исключением. Но тут моего разрешения никто не спросил.
— Знаю, — лениво отвечаю приятелю. — Она звонила утром, похоже, здесь на Новый год будет. Прямо паломничество.
Встречаться с Изосимовой не стоит, по крайней мере, пока не прояснится с Викиным переводом. Да и вообще… Пройденный этап, к тому же они вряд ли забыли свое знакомство. Туева точно, а ее лучше не злить, пусть и очень хочется. Не так много времени осталось.
— Новый год сейчас модно на Красной площади отмечать. Недешево, но девочкам нравится, — вдруг говорит Бухтияров. — Правда, высока вероятность нарваться на знакомых. Ту же Изосимову.
Советчик чертов, сам со своими бабами столько лет разобраться не может.
— Спасибо, Мар. Я подумаю.
— Я буду на связи. Как только определимся, куда ее можно посадить, я сообщу. По деньгам…
— Минимум сорок тысяч чистыми. Она еще не понимает, куда вляпалась и что такое Москва. Я все компенсирую, можешь передать родителям.
Бухтияров согласно кивает. Стоп…