— Я никуда не тащу тебя, милая, мы прошли едва ли десять метров, чтобы попасть в игровую комнату, — с улыбкой сказал Богрянин, открыл дверь и затолкнул ее внутрь.
Увиденное заставило ее оторопеть. Красная комната, которая и вправду была игровой. Вот только игры в этой комнате проводились не детские. Сразу в глаза бросилась клетка с матрасом на дне, крест с ремешками, клетка по пояс, деревянные кандалы.
Чем больше она смотрела, тем больше ей открывалось неприятных атрибутов: висящие плети, цепи, наручники. Этого всего было много, и Маша даже не знала названий этих приспособлений.
— Нет, — только и смогла сказать она, когда в голове прояснилось, и сделала шаг назад. В этот момент между ее ног, сзади по бедру прошлась рука Богрянина.
— Ну куда ты спешишь? — прошептал он Маше в ухо. — А как же небольшая экскурсия?
Маша попыталась вырваться, но Богрянин только снял с нее кардиган и что было самое невероятное до этого он снял юбку. После чего заломал ее и стянул руки за спиной веревкой.
— Что ты делаешь урод?! — разозлилась она и резко дернувшись нанесла ему удар в пах.
— А-а-а! — закричал он, но на этом Машины успехи закончились, Богрянин дернул ее за руки так, что она не удержала равновесие и упала на пол.
— Что, сопротивляться будешь? — крикнул он зло. — Это мне нравится, укрощать строптивых. Это я люблю! Времени у нас очень много! Я тебе покажу!
Веревка, которой он связал ей руки, оказалась длинная, и он продолжил опутывать ее и вязать узлы. Причем видно было, что Богрянин опытный. Как бы она не дрыгалась и не изворачивалась, он все равно закручивал ее, пока наконец не продел один конец веревки в какой-то круг и начал ее поднимать. Маша уже лежала на полу, и все прекрасно видела. Пока он наконец не привязал ее, так, чтобы она оказалась лицом на уровне пояса Богрянина.
— Это называется Шибари — японское искусство связывания…
— Пошел ты! — насколько могла громко сказала Маша, радуясь, что ее ноги связаны и сведены, и он не может больше там прикасаться. — Гребанный извращенец! Урод! Импотент!
Она бы много еще чего сказала, но во рту у нее как по волшебству оказался кляп.
— Милая моя девочка, — нежным голосом сказал Богрянин. — Это еще не извращения, это пока цветочки… Я хотел на первый раз устроить тебе экскурсию и быть милым, но ты все испортила. Повиси пока так, подумай над своим положением.
Маша не знала, сколько она так висела. Кровь прилила к голове. Пошевелиться не было никакой возможности, да еще и кляп во рту мешал дышать. Ей было страшно и кошмарно, и только одно всплыло в ее голове: если не будет возможности, сбежать думай об Арсении.
— «Арсений, миленький, спаси меня. Я очень тебя прошу!» — как заведенная начала думать Мария.
***
Блуждание по ментальному полю Минска оказалось не такой уж и легкой задачей. Основной вопрос и сложность оказалась даже не в бахире, а в колоссальной нагрузке на мозг.
Я повторял и повторял процедуру поиска прочесывал сектора города раз за разом. Прощупывал сектора по чуть-чуть, но не находил того отклика, который настолько тщательно искал. Сложность добавляло то, что до конца города я не доходил.
Была определенная граница, за которой я не шарил. Просто смотрел вдаль. Была большая вероятность того, что Маша могла быть без сознания и тогда у меня существенно снижался шанс ее найти. Потихоньку мне начинало казаться, что я не дорабатываю, что нужно идти дальше, что вполне возможно я уже ее пропустил. И в определенных местах нужно посмотреть дополнительно, потому что я там слегка более беспечен, чем в других местах. Это заставляло меня еще больше волноваться и понемногу впадать в панику.
Катя сказала, что это со мной произойдет в любом случае, и что они именно для того, чтобы я не наделал глупостей. Так и получилось, для того чтобы оказать поддержку, за мной следили еще три разума, они-то и нашептывали, что я все делаю верно, что для того, чтобы перейти дальше, нужно закончить на этом месте.
В один миг, я опять разозлился что ничего не получается, ведь я был, как герой сказки — найди то, не знаю, что. Это ужасно подтачивало уверенность в том, что я найду ее, несмотря ни на что.
Одним словом, для меня это уже слилось в часы и дни, и ничего не менялось. Как вдруг отчетливо почувствовал, словно бы зов. Сначала я хотел было отмахнуться, думая, что это меня Катя успокаивает, но потом понял, что это не так.
Мое внимание зацепилось за какое-то здание с красной крышей и решетками на окнах. Именно там я на секунду почувствовал присутствие Маши. А потом меня выдернуло в свое тело.