Тьфу! Все понятно, с этой стороны помощи можно не ждать. Но не может быть, что бы не было выхода. Просто не-мо-жет!
Возможно, дверь?
Сергей начал ощупывать массивную деревянную плиту, стянутую железными полосами. Без шансов, тут только если тараном... Петли? Вяло ковырнул камень ложкой. Кладка оказалась в идеальном состоянии, металл лишь бессильно скользнул по поверхности, оставив жалкую царапину.
Уже собираясь вернуться на место, мужчина остановился. Показалось?
А вот и нет! За дверью ясно слышались шаги. Все ближе, ближе... Шли двое. Кто бы это мог быть и зачем, учитывая, что еду уже приносили?
Возможно, как раз и есть тот шанс, который всенепременно нужно использовать! Зажав в левой руке миску, а в правой - ложку, Сергей замер, готовый ко всему.
Но, вовсе не к тому, что неизвестные, просто-напросто, пройдут мимо. Лязгнула дверь где-то по соседству, послышался звук падения, тихий стон. Затем шаги стихли вдали.
Подождав для верности пару минут, Сергей решил подать голос.
- Эй, новенький! Ты там живой?
- Фофщи. Фе фоху фафофафихащ...
- Ага! Не иначе, как снова управляющий жезл, - пробормотал Сергей себе под нос. - Держись, друг! Сейчас тебя отпустит! Со мной такое уже было! - крикнул громче, чтобы точно было слышно в соседней камере.
Снедаемый нетерпением, мужчина забегал по крохотной камере. Второй пленник! Госпожа лженастоятельница что-то активизировалась. Тетушка-соседка, та самая, что настоящей Сиоллин представилась, сказала, что сидит тут уже больше двух месяцев, и с того момента новеньких не было. А тут, за пару часов, двое. Интересно, кто это может быть? Неужели...
- Милорд Куртгес?
- Фа! Фа, эфо я! А офхуфа...
- Не напрягайтесь, милорд. Поговорим через несколько минут.
Очевидно, за то время, которое потребовалось господину проверяющему из Ланкского храма, чтобы прийти в себя, он сделал выводы самостоятельно, потому что первым делом спросил:
- Это вы были у меня в комнате?
- Я. - поначалу Сергей хотел соврать, потом передумал. Смысла в том не было, обман открылся бы мгновенно, да и вообще, некрасиво. Сам лопухнулся, как говорится, сам и отвечай. А он, выходит, еще и человека подставил. - А как узнали?
- Для этого большого ума не нужно. А судя по тому, что вы сейчас тут, а не навер-рху, р-р-рядом со служительницей, вас использовали втемную?
- Ну, - мужчина смутился, - есть такое дело. Обдурили подчистую, как лошка в наперстки. А вот, что касается служительницы, тут-то вы и не правы. Вон она, в соседней камере сидит. Многоуважаемая, вы нас слышите?
- Милостивый Ингус еще не отнял у меня слух, так что слышу прекрасно, - отозвалась женщина. - Понимаю, правда, слабо. Но слышу хорошо.
- А как же... - начал было Куртгесс.
- Удивительно, правда? - Сергей тут же перебил. - госпожа Сиоллин, вы позволите? Хотелось бы поведать милорду вашу потрясающую историю.
И, украшая рассказ яркими, но не вполне цензурными эпитетами и прочими вольными отступлениями, мужчина приступил к повествованию.
А история была сказочная, и это не просто слова. Именно о сказке, причем вполне определенной, подумал Сергей, когда услышал рассказ, поведанный надтреснутым старческим голосом. В это истории не было волшебного зеркала, злобной мачехи и семерых гномов. Зато была красавица, старуха и яблоко.
Все началось в середине весны, когда ночи только начали теплеть, а по утрам трава иногда стояла белая от инея. В обители появилась женщина, на вид древняя, как сам мир, согнутая в колесо, с трясущейся седой головой и лицом, похожим на сухофрукт.
Хотя многие молодые воздаятели и инквизиторы отшатывались от старухи, прогонять не стали. Служительница Сиоллин выделила женщине лучшую комнату для отдыха, и часто заходила проведать и осведомиться о здоровье.
Через несколько дней та заявила о желании продолжить путешествие. Что удивительно - тут голос Сергей приобрел язвительный оттенок - никому и в голову не пришло поинтересоваться откуда старуха взялась и куда собирается направиться. И как, собственно, она попала на остров, где не было никаких других поселений, кроме обители и здания ордена?
Перед уходом, старая женщина подарила служительнице яблоко. И не просто фрукт, а волшебный плод из садов вечной молодости. Служительница Сиоллин славилась своей красотой, и подкрадывающаяся старость расстраивала ее пуще всех бед мира.
Услышав о вечной молодости, благочестивая, но такая легковерная, красавица тут же съела яблоко. И, как только она это сделала, произошло настоящее чудо!