Тускло-синий свет сочится из окон.
Иден вытаскивает крохотный квадратный компьютер и нажимает единственную кнопку.
– Время? – спрашивает он.
Прибор незамедлительно отвечает: «Ноль пять тридцать». Иден убирает комп, на его лице появляется озабоченность.
– Прошел почти час. У тебя раньше случались такие долгие приступы?
Я умираю. Я действительно умираю. Вот в такие минуты я и радуюсь, что мы почти не встречаемся с Джун. Мысль о том, что она увидит меня, потного и грязного, на кухонном полу, увидит, как я, словно последний слабак, сжимаю руку младшего брата, цепляясь за нее, как за саму жизнь… А она бесподобна в своем алом платье и драгоценных камнях… По правде сказать, мне даже легче оттого, что мама и Джон не могут меня видеть.
Когда я издаю стон от очередного мучительного укола, Иден снова вытаскивает комп и нажимает кнопку.
– Все. Я вызываю врача. – Когда комп пикает, подсказывая Идену, что ждет его команды, Иден говорит: – Дэю нужна «скорая помощь».
Потом, прежде чем я успеваю возразить, он громко зовет Люси.
Проходит несколько секунд, и я слышу ее шаги. Она не включает свет – знает: от этого мне станет только хуже. Я вижу ее крупную фигуру в полутьме, слышу ее восклицание:
– Дэй, давно вы здесь?
Она подбегает и прижимает пухлую ладонь к моей щеке. Потом смотрит на Идена, берет его за подбородок.
– Ты вызвал «скорую»?
Иден кивает. Люси снова трогает мое лицо, потом неодобрительно и обеспокоенно цокает языком и уходит за влажным полотенцем.
Меньше всего хочется мне оказаться в республиканском госпитале, но Иден уже вызвал врача, а умирать я не готов. Зрение мутится, и я понимаю, что причина тому – слезы, остановить их я не в состоянии. Я провожу рукой по лицу и слабо улыбаюсь Идену:
– Черт, из меня течет, как из прохудившегося ведра.
Иден пытается улыбнуться в ответ.
– Да, случались у тебя деньки и получше, – отвечает он.
– Слушай, братишка, помнишь, Джон поручил тебе полить цветочки у нас во дворе?
Иден хмурится на секунду, вспоминая, а потом улыбка освещает его лицо.
– Ух, тогда я хорошо поработал!
– Ты тогда построил перед дверью такую маленькую катапульту. – Я закрываю глаза и погружаюсь в воспоминания, на время отвлекаясь от боли. – Да-да, я ее помню. А потом ты принялся обстреливать несчастные цветочки шариками с водой. На них осталось хоть по лепестку после твоей артиллерийской операции? Джон был зол как тысяча чертей!
Даже еще злее, ведь Идену тогда было всего четыре, а как наказать такого маленького большеглазого брата?
Иден хихикает. Я морщусь – очередной гвоздь вдалбливается мне в затылок.
– Помнишь, что о нас говорила мама? – спрашивает он.
Понимаю: он пытается занять меня чем-нибудь.
Я натужно улыбаюсь:
– Мама говорила: иметь троих сыновей – все равно что держать дома прирученный смерч, который еще и дерзит.
Мы смеемся несколько секунд, пока я снова не зажмуриваю глаза.
Люси возвращается с полотенцем. Она прижимает его к моему лбу, и я облегченно вздыхаю, ощущая кожей прохладу. Она проверяет мой пульс, меряет температуру.
Иден, пока Люси занимается мной, подползает поближе, его глаза устремляются в точку чуть правее моей головы.
– Дэниел, ты только не сдавайся, – просит он.
Люси кидает на него хмурый взгляд:
– Иден, давай-ка побольше оптимизма.
В горле у меня образуется комок, дыхание учащается. Джон мертв. Мама мертва. Папа мертв. Я смотрю на Идена с тяжелым чувством. Прежде я надеялся, что, поскольку он младший, ему удастся научиться на наших с Джоном ошибках и добиться успехов, может быть, поступить в колледж или зарабатывать хорошие деньги механиком. Я надеялся, мы сможем помогать ему в трудные времена. Что будет с ним, если умру и я? Как он один сможет противостоять Республике?
– Иден, – шепчу я, подтягивая брата к себе.
Он раскрывает глаза шире, слыша мой взволнованный голос.
– Слушай меня внимательно. Если кто-нибудь от Республики когда-либо попросит тебя пойти с ним, если меня не будет дома, если меня положат в больницу и кто-то постучит в дверь, не ходи. Ты меня понял? Свяжись со мной, позови Люси. А вы… – Я задумываюсь на секунду. – Обратитесь за помощью к Джун Айпэрис.
– Твоему принцепс-электу?
– Она не моя… – Я морщусь от очередного приступа. – Сделайте это. Свяжитесь с ней. Скажите, чтобы она их остановила.
– Не понимаю…
– Обещай мне не уходить с ними, сопротивляйся всеми средствами. Ясно?
Боль обрывает меня на полуслове, я падаю на пол, сворачиваюсь в плотный шар. Я кричу – моя голова чуть не раскалывается на две части. Я даже прикасаюсь дрожащей рукой к затылку, чтобы убедиться, что мозг не вытекает наружу. Где-то надо мной плачет Иден. Люси еще раз вызывает доктора, теперь уже срочно.