Ужасающий грохот и плывущая картинка перед глазами, ставшая такой после ударившей в голову горячей крови, ощущение вражеского клинка, с силой упирающегося в подставленный тобою щит, недвусмысленно передающее всё намерение убить тебя у другой стороны, тогда как со спины ты ощущал прилив сил, от толкающих тебя вперёд, орущих товарищей, чьи клинки также просачивались возле твоего лица, поражая противника спереди. Но и со стороны теперь обороняющихся лаксосцев было, кому помогать своим, тогда как первые ряды усиленно тормозили инерцию наступления, лучники работали на обе стороны, стреляя в колхидских воинов, чьи лица высовывались из — за щитов, отводимых ударами союзников в ближнем столкновении. Лица королевского полка встречали летящие в них стрелы с пугающей красочностью, разлетающаяся в разные стороны кровь обрызгивала щиты союзников, тогда как страшная давка со спины заставляла уже безжизненные трупы безвольно болтаться, зажатые между щитами своих и чужих, превращаясь в ещё большую преграду для стрел лаксосцев.
Тут уж не только новички, но и опытные ветераны почувствовали страх и ужас, ведь собственными руками толкать мёртвые тела товарищей, прикрывая свои лица за их спинами, в надежде избежать стрел и клинков, им приходилось атаковать через самые изощрённые места, дабы продвинуться вперёд, а льющаяся на них кровь заставляла изредка поднимать голову вверх, наблюдая ужасное зрелище. Превращённые в кашу из мяса и костей, окровавленные тела сотоварищей, в чьи обезображенные до неузнаваемости лица продолжала со свистом впиваться стрела за стрелой, стрела за стрелой, окропляющие каплями крови всё, что находилось внизу, словно какой — то священник с кропилом, макал его в чан с кровавой жижей, а затем хлестал тебе по лицу. Вот тебе, ВОТ ТЕБЕ ГОЛОД ВОЙНЫ!! ОН НИКОГДА НЕ СТИХАЕТ! ПОЗНАЙ ЕГО! ПРОЧУВСТВУЙ И СОЙДИ ЖЕ С УМА!!!
— ААААААААААА!!!! — рвущиеся вперёд, словно танки, штурмующие неприступные стены крепости, колхидские воины задействовали все свои силы, дабы с хрустом на зубах, но сдвинуть на сантиметр плотный вражеский строй, а затем, получив очередную порцию братской крови на лицо, ещё раз шагнуть им навстречу, и снова, и снова шагать вперёд было необходимо, враг падал, отступал, и вновь падал к ногам колхидского наступления, которое редело ещё быстрее, жертвуя жизнями за каждый сантиметр земли, им необходимо было отвоевать эту зону, южная стена должна быть очищена, они не могут пропустить врагов дальше в город, за спиной больше никого, никто кроме них, никто, кроме нас.
Глава 49 / Никто кроме нас
Лучникам Колхиды приходилось отнюдь не сладко, несмотря на их преимущество в маскировке и наличии пламенных стрел, сколько бы они не стреляли сквозь дым, врагов всё — равно было достаточно, чтобы рано или поздно завязался ближний бой, тем более, что лучники не могли отступить, их задачей было перетянуть на себя основные силы, дабы у воинов был шанс отвоевать южную стену, а если уступить противнику фронт их наступления, солдаты Колхиды окажутся в неминуемом окружении, что приведёт к гибели всего королевского полка.
Дыхательные маски на лицах лучников уже начинали высыхать, пропуская через себя всё больше и больше угарного газа, в туче которого они находились куда дольше только что попавших в него лаксоских бойцов. Некоторые, даже с горящими щитами продолжали преследовать группы лучников, что безуспешно посылали им навстречу уже только простые стрелы, так как запасы масла и смолы были не безграничны, огненных стрел осталось совсем немного. Разъярённые воины уже побросали обугливающиеся орудия защиты, укрывшись элементами брони на руках, они побежали ещё быстрее, идя всем скопом на опасное сближение с воинами Колхиды. Загоревшиеся в ходе наступления, тела штурмовиков с криками швыряло из стороны в сторону в непроглядном дыму, не в силах рассчитывать на чью — либо помощь, солдаты пригорали к собственной броне, задыхаясь от жара и газа, который проникал в их сильно раздувающиеся лёгкие, что работали уже на пределе, и были обожжены изнутри.
Всякая мораль солдат ушла на второе место, когда они, наконец, достигли желаемого расстояния для нанесения удара по уже готовым к сближению, колхидским лучникам. Немного рассеянные по пространству в тумане, силуэты один за другим достигли друг — друга с двух противоположных сторон. Некоторых из колхидцев попросту прижали к стенам зданий, тогда как другим удалось ускользнуть и зайти врагу за спину парой ловких шагов или перекатов, но атакующие, казалось, были готовы ко всему, и не жалели сил. Удар воина нацелился в оккурат в промежность колхидского лучника, тот не успел отреагировать вовремя, инстинктивно подставив своё деревянное оружие на пути металлического ботинка, который разломил его пополам с громким хрустом, отпружинив щепками в глаза лучника. С дикими криками бойца, раненого в самый важный орган чувств, силуэт вражеского воина поднял над головой лучника острие клинка, не прошло и секунды, как резкий взмах опустился на область шеи и плеча, отступающего маленькими шагами, колхидца. Лаксоский воин просто зарубил его, тут же двинувшись помогать своим товарищам.
По двое и по трое воины наваливались в рукопашную, не оставляя старающимся наоборот держаться в отдалении друг от друга, лучникам. При нанесении урона издалека необходимо было выдерживать дистанцию между союзниками, сейчас же это сыграло обратную роль, загнав солдат Марка в безвыходную ловушку. Некоторые лучники поспешили укрыться в полу разрушенных зданиях, но за ними тут же направлялась погоня, продолжая схватку до тех пор, пока цель не будет мертва, или же пострадавшее от пожара здание целиком не обрушится на всех безумцев разом.
Столица находилась под натиском нападавших, объятая кровью и огнём. На улицах, когда — то полных света и живости, теперь простирался туманный дым, гонимый во все стороны холодным осенним ветром, производя на свет новую «жизнь» этого города.
У северных стен, которые так долго удавалось сдерживать колхидскому воинству, происходили наихудшие варианты развития событий. От нескончаемого потока солдат, который всё лез и лез на городские стены, боевой дух защитников дал сперва малую трещину. Но это было только началом, вскоре, когда враги немного ослабили натиск, подводя к лестницам с внешней стороны свои основные силы, до защитников города со спины донеслась весть о падении южных врат. Такая новость сразу же пробудила в сердцах сражающихся сильнейшие сомнения, что, если оборона уже пала, что, если город уже занимают вражеские полчища, пока они здесь еле сдерживают его натиск, используя при этом более половины всех своих сил, как в таком случае вообще можно победить? Необходимо бежать, бежать или сдаваться…
Различные мысли в головах воинов не смогли развиться в достаточной мере, ведь в следующую минуту, наплыв противников снова усилился. Полчища саранчи, их можно было сравнить лишь с этим, полчища налетевшие на северную стену, словно на свежую зелёную листву, единый порыв всей численности лаксосцев оттеснил оборону с гребня стен, буквально столкнув во внутрь как своих, так и чужих, они в конце — концов заняли пространство над главными воротами, произнося при этом практически победный крик, тогда как на каменных ступенях, ведущих на вершину гребня, развернулось настоящее побоище, когда воины по обеим сторонам буквально вгрызлись друг — другу в глотки, запарывая мечами животы, и чуть ли не поскальзываясь на вывалившихся кишках, они шагали вверх или же вниз по ступеням, готовые точно также поступить со следующим, кто стоял у них на пути.
Генерал Нортинг с невыносимым напряжением наблюдал со своей позиции за каждой смертью своих подчинённых, в такие минуты ему казалось, что он ничего не контролирует, и всё, что он может, это просто смотреть, пока солдаты решают судьбу королевства. Прямо там, внизу, где проливалась кровь, сейчас гибли и отступали солдаты Колхиды, поддержки лучников практически не было, за исключением единиц оставшихся в строю ополченцев, которые, с безумием на лицах, практически уже бросались в ближний бой со стрелами, будучи почти на ровне с отрядами союзных воинов, с каждой секундой теснили их всё сильнее, а через минуту, такие темпы грозили просто — напросто прорвать оборону, так что было необходимо отойти и перегруппироваться, сдать этот участок стены врагу, чтобы сохранить бойцов, иначе те, там так и полягут, не успев понять, откуда же к ним пришла внезапная смерть.