— «Флаинг офицер Алекс Шеллен, — прочел Смарфит в карте военнопленного, протянутой новеньким. — Только что из дулага. Сбит неделю назад как раз здесь, над Дрезденом». Интересно… Ага! Так вы еще и местный, — он посмотрел на своих помощников. — Уроженец города Дрездена, джентльмены. Немец?
— Частично… процентов на восемьдесят, не больше.
— Ну и ладно. Итак, мистер Шеллен, с прибытием вас в нашу команду. Вы знаете, что вам чертовски повезло? Нет, не с нашей командой, хотя и это тоже. Вы остались живы, вот что главное. Вам известна статистика? Из каждых восьми сбитых британских летчиков выживает лишь один. Так что здесь собрались сплошные везунчики. Чем думаете заняться?
— Работать в отряде по расчистке завалов, — твердо заявил Алекс. — Я слышал, что из военнопленных сформированы такие отряды.
— Все верно, но учтите — немцы за это не платят.
Старший офицер вернул документы, списав данные новичка в свой журнал.
— Только дополнительное питание килокалорий на восемьсот в виде сушеной репы и моркови, — сказал один из присутствующих. — И все.
— Зарплата и кормежка тут ни при чем, сэр. Просто — это мой город.
— Как знаете, — равнодушно продолжил Смарфит. — Вам как флаинг офицеру полагается сорок четыре марки в месяц.
— Хорошие деньги, сэр, — делано оживился Алекс. — Только что же так мало? На следствии мне обещали больше.
— Но вы и их не увидите.
— Вот это номер! Но почему?
— Потому, что все деньги, выплачиваемые нам немецкой стороной, оседают вот здесь. — Смарфит похлопал по небольшому облупленному сейфу сбоку от себя. — На руки я выдаю по пять-десять марок в зависимости от звания. Вот, получите.
Он достал из стола и протянул Алексу странного вида бумажку с серыми узорными линиями, цифрой «5» и летящим орлом со свастикой в когтях левой лапы. С обратной стороны бумажка оказалась совершенно белой, проштампованной синей печатью с надписью «Stalag Luft IV» и чьим-то росчерком.
— Это деньги? — недоуменно спросил Алекс.
— Для нас — самые что ни на есть, — вставил один из присутствующих. — Пять рейхсмарок лагерного образца. Так и называются — «лагергельт».
— М-да-а, — постучал пальцами по столу Смарфит. — Не гинеи, конечно, и не соверены с профилем королевы Анны, однако имеют хождение как раз на территории всех филиалов шталага люфт IV. Можете покупать на них все, что найдете в лагерных магазинах. Сейчас, правда, магазинов у нас нет, но бумажку советую не выбрасывать. Что касается остальных тридцати девяти марок вашего пособия, то они будут поступать в наш фонд, треть которого переводится в лагеря с унтер-офицерами и рядовыми, поскольку они никаких выплат не получают, двадцать пять процентов конвертируется и отсылается особо нуждающимся семьям на родину, оставшуюся сумму мы расходуем на приобретение мыла, зубной пасты, почтовой и туалетной бумаги, спортинвентаря, музыкальных инструментов, аренду театральных костюмов для нашего театра, спектакли которого, я думаю, скоро возобновятся… ну и тому подобного. Это повсеместная практика распределения пособий.
— Я понял, сэр, — вяло произнес Шеллен.
— Что ж, отлично. — Смарфит встал, давая понять, что ознакомительная аудиенция закончена. — Сейчас пайлэт офицер Хардисон поможет вам выбрать место для проживания. Мы здесь всего несколько дней, так что сами понимаете… Потом обратитесь к старшине 1631-го отряда флайт лейтенанту Гловеру. Это насчет работы на развалинах. Вопросы есть?
— Есть, сэр. Один.
— Ну, если один… давайте.
Алекс на секунду замялся, опасливо оглянувшись на дверь.
— Сэр, как вы отнесетесь к тому, если я удеру? — понизив голос, спросил он.
Присутствующие штабисты, как прозвал их про себя Шеллен, оживились и заерзали на своих стульях.
— Сынок, — улыбнулся Смарфит, — здесь очень легко стать беглецом, и для этого совершенно не нужно записываться в рабочий отряд. Ты сам, наверное, заметил, что колючей проволоки, вышек и овчарок тут не имеется. Во всяком случае, пока. Но стать беглецом еще не значит убежать. Ты, вообще, слыхал там, в Англии, про Саган?… Ну?… И чем это кончилось для пятидесяти человек, тоже знаешь?
— Но нескольких все же не поймали, — возразил Шеллен.
— Только троих, — жестко заметил один из штабистов. — Троих из семидесяти пяти.
«Черт меня потянул за язык», — подумал Алекс. Он отдал честь и попросил разрешения удалиться.
Офицер Хардисон вышел с вновь прибывшим на плац. Он оказался разговорчивым и доброжелательным человеком.
— С лагерными порядками знакомы? Из немцев честь отдавать только коменданту, «хорьков» игнорировать. В восемь утра и в восемь вечера всегда быть на месте — общее построение и проверка. Письма — не более двух в месяц. О немцах и вообще о войне не пишите, только о себе, иначе письмо не дойдет. Воду пейте исключительно свежекипяченую — становится тепло, а значит, есть опасность эпидемии. В свободное время старайтесь чем-нибудь заняться: спорт, музыка — у нас имеется неплохой оркестр и отдельно джаз-банд. Скоро подвезут нашу библиотеку из Радебойля. Некоторые рисуют. Для таких Смарфит закупает краски и бумагу. Главное — не лежать, уставившись в потолок. И выбросьте из головы мысль о побеге. Русские уже в ста километрах отсюда. Наша задача — просто выжить.