— Что сделал ты от имени царицы Е Лен, которая пожелала отомстить коварным японцам за невинно убитую «сестру»?!
— Именно так, — жестко усмехнулся Фок, — теперь все корейцы по макушку залиты японской кровью, и будут держаться за Маньчжурию и Россию мертвой хваткой — они убедились что иностранцы и китайцы им не защита. Как и собственный король и все его семейство. Так что спустя какое-то время я им «вана» подберу, и министров правительства, что будут полностью лояльны мне и горячими сторонниками федерации с Маньчжурией.
— Понятно, — мотнул головой Алексеев, — ты прагматически жесток, по нужде и необходимости.
— К сожалению, это не первая кровь, и не последняя. Но лучше уничтожать врагов открытых и потенциальных гораздо раньше, чем они начнут губить твоих собственных людей. Тут нужно играть на опережение, тогда и будет поддержка. Как эсеры говорят по иному случаю — «дело прочно, когда под ним струится кровь!» Мочить их нужно этих террористов, а не судить — а в России их чуть ли не в попку прокуроры с судьями целуют, а в газетах интеллигенция целые полосы в их защиту исписывает!
— Уже не будем — этот Каляев нам дал хороший повод, бросив бомбу в карету великого князя Сергея Александровича!
— От судьбы не уйдешь, я сам не ожидал, что такое случится, — Фок усмехнулся, закурил папиросу.
— Знал и не предупредил?!
— А зачем — история имеет чудовищную инерцию. Одно событие можно предупредить, другое локализовать, а третье неизбежно произойдет. А ты что жалеешь о нем?
— Толку с него, с августейшего «бугра», — усмехнулся Алексеев, обыгрывая слово, которым французы именовали гомосексуалистов. Нездоровые пристрастия великого князя, московского генерал-губернатора, вызывали в Первопрестольной нехорошие пересуды — «ведь раньше Москва стояла на семи холмах, а сейчас на семи «буграх», что засели в Кремле» — тем самым намекая на фаворитов Сергея Александровича.
— Зато его убийство резко ослабит позиции «Александровичей», учитывая, что Михаил уже не цесаревич, а младенец Алексей править никогда не сможет — да и никто из семьи Аликс и близко к престолу не допустит, включая Марию Федоровну.
— Тогда наша ставка «Сандро», раз Михаил не хочет править?!
— Похоже на то — три клана за него, понятно, что не забесплатно, а как ты говоришь, за «вкусные плюшки». Но дело в ином — они сообразили, что нужен сильный правитель, иначе революция может стать явью. И на востоке таким станешь ты!
— С какого бодуна, мне Маньчжурию обустраивать нужно!
— Заодно и за Дальний Восток примешься — тут все взаимосвязано! Да и имя твое в войсках популярно. А я за флот возьмусь — никакого мятежа на «Потемкине» не будет, как и на других кораблях. Я наведу жесткий порядок, и без всяких фокусов обойдусь.
Генерал-адмирал сжал крепкий кулак, и стало ясно, что никакого революционного брожения на флоте не будет — победители не страдают желанием найти виновных в неудачах, а потому антигосударственная пропаганда не приносит для нигилистов желанного успеха.
— Стране реформы нужны, продуманные и эффективные. С ними поспешить надобно и денег не жалеть. Всеобщее начальное образование ввести, и не церковно-приходское или земское двух или трехгодичное, а нормальное государственное, четырехклассное, для всех обязательное и бесплатное. И учителей подбирать из государственников, а не либералов! Промышленность собственную развивать, а не надеяться на иностранные закупки. Инвестиции в заводы и железные дороги делать, уровень жизни у населения поднять, тогда больше покупать своего станут — импульс мощный произойдет.
— Так это понятно, — пожал плечами генерал-адмирал, — уже действовать нужно, а наше правительство до сих пор не определилось как. И ответить на извечный вопрос не может — что делать?
— Зато на вопрос «кто виноват» ответ быстро находят, — Фок ожесточился. — Персональную ответственность ввести, и с великих князей в первую очередь — завалил дело, так отвечай! Но тут сильная власть нужна, чтобы по голове нерадивых постоянно били!
— Это как ты за излишние потери спрашиваешь?! Слушай, ты мне скажи, давно узнать хотел — почему армейские чиновники воровать прекратили? Да все злачные места махом исчезли — все стало чинно и пристойно, даже бордели преобразились!
— Вот с них Елена и начала, как посмотрела, что в Мукдене твориться. Все заведения под государственный контроль взяли, персонал проверяется «джидаями» и лекарями, китайских бандитов и хунхузов под нож пустили — маньчжурам они не к чему и их пока больше, чем китайцев. Опиумом торговать стал, или сутенером сделался — вот и смерть пришла тебе и твоим подельникам. А половина доходов от борделей и кабаков в казну идет, за этим жандармерия строго смотрит. Утаил частицу — все семья в рабство пойдет.