-Что именно? Если всё, то я готова отдать ещё больше, чем всё, чтобы этот вечер не заканчивался, - тонкие губы в этот момент растянулись в такой светлой улыбке, что та могла в один миг осветить собой эту тёмную ночь. Могла, если бы не одно но; одно большое, родное, любимое, единственное, жаркое, понимающие, любящее, нежное, откровенное и в любой момент готовое успокоить, спрятать свою большую-маленькую девочку от огромного и, порой, такого злого мира. Этим самым «но» был он: да, тот самый, чьи колени сегодня заменили ей любимую подушку, мягкую постель и шелковую ночную. Весь свой свет она уже давным-давно бережно собирала внутри себя, хранила и оберегала для него одного, чтобы в один прекрасный день вперемешку с любовью и счастьем подарить в придачу всю себя. Такую, какой была на самом деле, боялась показаться глупой, слабой и беспомощной; себя ту, какую всю жизнь загоняла душой в самый тёмный дальний угол жизни.
Голубые глаза медленно поползли вверх, минуя огромные окна, потолок, негорящую люстру, потолочный плинтус, картину над диваном, а вот как только счастливые карие зрачки оказались прямо по центру торопливого взгляда, пушистые ресницы смущенно спрятали детскую радость блестящих хрусталиков. Маленькая девочка внутри неё в тот миг ликовала от непонятных ощущений, зарождавшихся прямо здесь и сейчас из ничего.
Это было похоже на то, как убивающая все на своём пути молния, вырезаясь в точно такой же, как она сама, бездушный песок, создаёт самые разнообразные недвижные клубы стекла. В этом мире нет ни одного похожего фульгурита, словно в момент его создания сама природа пытается передать часть своей живой энергии ледяному миру, но даже не понимает бессмысленность этого всего.
Однако смысла в этих прикрытых глазах он видел в миллиарды раз больше, чем в песочных замках на берегах Мальдив или в сухих скалах цвета выцветшей охры. Парадокс, тайна, настоящая загадка, как эти две голубые радужки сумели вместить в себя целый космос; нет, не вселенную, весь космос целиком, но даже так оставляли внутри себя места больше, чем бесконечность.
Вот он, этот миг, когда жизни этих двоих больше ни за что не станет прежней. Хм, странно, казалось, что уже могло изменить их любовь, которая будто тысячи веков как оберегала тёплые ладони друг друга?
Темные ресницы затанцевали своё неторопливое танго совсем быстро и надолго. Уже спустя пару секунд стало понятно, что моменты лучше и быть не может. Из кармана мужской футболки показался крошечный кристалл, обрамлённый тонким золотым обручем, которые так крепко и ласково удерживал его, словно боялся потерять самое родное, самое дорогое в своей жизни сокровище. Кажется, сокровищем он был самым, что ни на есть, настоящим: сияющим граням хватило лишь того тусклого света парафиновой свечи со стола, тускло тлеющей в собственном воске, чтобы заиграть самыми светлыми лучами в сумраке ночи.
Так, как сейчас, крепкие мужские руки не дорожали очень давно; будто он не взрослый, уверенный в себе, своей семье, своих действиях и поступках мужчина, а семиклассник, дотянувший портфель самой красивой девочки в классе до двери ее кварты и все не как не осмелившийся оставить на девчачьих губах ласковый поцелуй. Холодающий лёгкие воздух медленно заполнил пустующее пространство изнутри большого организма, широкая ладонь соскользнула с круглого животика и без проблем нащупала рядом маленькую и холодную правую ручку девушки, улыбка на лице которой в этот миг не могла уместиться ни в какие рамки.
-Чего ты такая счастливая? Опять Машенька буянит? - широкие пальцы ласково начали одаривать бледную кожу своим теплом. Взгляд последние минуты запоминал безымянный палец таким: ничем не обременённым, не ощущающим на себе приятную тяжесть и давление.
-У-у, - так и не открывая глаз, Марина отрицательно покачала головой, вместо этого лишь ерзая короткими волосами по мужской ноге, от чего улыбка на губах наконец сменилась тихим смехом, продлившимся считанные секунды, но он в очередной раз навсегда отпечатался в мыслях Брагина. Его улыбка стала шире и тремор понемногу, кажется, отошёл на второй план, а те самые голубые зрачки все ещё не показывались из-под пелены исчерченных тонкими капиллярами век.
-Ты даже представить не можешь, как я сейчас счастлива. Да, знаешь, вот так, прямо тут, лёжа в пледе на твоих коленках плешивой головой счастлива, что не лежу сейчас в могиле. У меня под сердцем бьется ещё одно маленькое сердце, твоё сердце… Знаешь, мне так хочется, чтобы эта маленькая проказница украла у тебя глаза, нос, губы; да все, что угодно, лишь бы не характер, - в очередной раз смех тихим шепотом залил мужской слух, заставляя уже и его самого прикрыть глаза, чтобы сполна насладиться им в полной абстракции.
-А вот, тебе на зло, у неё будут голубые глаза, твой нос вместе с губами и папин характер. Не зря же она уже сейчас такая бандитка?
-О нет, ещё одного тебя моя нервная система точно не выдержит… Хорошо, что хоть Тома пошла в маму всем, а то общий язык мы бы с ней ещё дооолго искали, - пока пустые веер медленно впустил в округлившиеся в секунду зрачки, улыбка с лица начала медленно пропадать при виде очень взволнованного Олега прямо над собой, а вот вид невероятной красоты кольца, зажатого его пальцами, заставил мои губы и вовсе сомкнуться, вспоминая слова Томы сегодня утром.
-Думала, уже не предложу, да? - в один момент мужской взгляд просветлел, наполняясь ноткой счастья, которая незаметно выбралась из подсознания девушки.
Она в тот момент совсем быстро успела сесть, отрываясь затылком от горячего бедра и вскоре упираясь им в холодную спинку дивана. Странно, но такое у неё в жизни происходило впервые, несмотря на предыдущее замужество, влюбленности, отношения; даже толком не понимая, как реагировать, к глазам быстрее, чем к губам слова, подобрались слезы. Тонкие пальцы тут же потянулись к краснеющим щекам, чтобы умело спрятать те собой, но было поздно.
Олег медленно сполз на пол, словив ладони примерно у набухшей груди; улыбка начала натягиваться на его лице, а вот женское, вместо ожидаемого счастья вдруг оказалось полным слез, которые совсем быстро стали скатываться по щекам. Такого он точно не ожидал увидеть в ответ на тщательно запланированные слова и действия. Мужские губы стали поджиматься, и, дабы все это не переросло в истерику, колени оторвались от пола, теперь уже усаживая Олега рядом с Мариной, которая быстро выдернула ладони из его объятий, закрывая ими своё лицо.
-Ты чего? Не надо было, да?.. - крепкие руки ласково легли на ее плечи, обвили животик, вновь погружая женское тело в свои мягкие объятья, а в ответ он отрицательно помотала головой, пытаясь выбрать из своего носа всю влагу глубоким вдохом.
-Ты… Ты такой хороший… Олег, - потихоньку слезы с новой силой накатывали к горлу, и останавливать это было уже жизненно необходимо.
Его губы неспешно начали касаться женских губ ласковым поцелуем, пока дрожащие ладони одним только наводнением надевали на безымянный пальчик правой руки то самое колечко, которое лишь сильнее начало переливаться, отражая своим телом танец яркого пламени.
-А теперь ты перестаёшь плакать, ведь девушка, сумевшая изменить такого, как я, просто не имеет никакого права этого делать… Смотри, уже глаза раскраснелись, и как ты такая пойдёшь под венец? Один раз ты меня с загсом уже обломала, во второй раз сделать тоже самое я тебе не позволяю, - тихий смех медленно коснулся ее глаз, словно помогая тем начать вновь улыбаться сквозь красную пелену раздражённых сосудов. Большие пальцы его рук медленно стёрли с щёк всю влагу, начиная оставлять на тех десятки и сотни нежных поцелуев, которые вытирали собой бархатную кожу прямо как бархатные полотенца, но были в тысячи раз ласковее.
На ее губах опять засмеялось такое искреннее счастье, что наблюдать за ним можно было бесконечно.