Силуэт Хорда на земляной насыпи шевельнулся; Халли услышал, как он выкрикнул приказ. Тени у костра замерли. Стрельба прекратилась.
Потом Хорд заорал — так громко, что Халли, сидя в тростниках, невольно съежился.
— Народ Дома Свейна! Вы меня слышите? Выдайте нам Халли Свейнссона, и мы прекратим поджигать ваш Дом! Выдайте его нам, и мы уйдем и никогда не вернемся! А не то вы изжаритесь в собственном чертоге!
Он умолк. В воздухе пахло дымом. Туман над головой почернел от дыма. Из-за стены ничего не ответили.
Хорд раздраженно крякнул и обернулся к своим людям, собираясь приказать, чтобы продолжали стрелять.
Халли поднялся из тростников, небрежно сунув руки за пояс.
— Привет, Хорд!
Его голос прозвучал и затих. Но наступившее следом молчание было не такое, как прежде: в ночи его заметили. Он увидел, как застыла фигура на земляной насыпи. Лучники у костра замерли с пылающими стрелами, наложенными на луки.
Халли усмехнулся.
— Эй, чего перепугались? Вот он я! Я вышел!
Снова тишина. Он увидел, как Хорд поворачивается из стороны в сторону, словно не зная, куда смотреть. Наконец Хорд спросил, нетерпеливо и в то же время неуверенно:
— Халли Свейнссон? Это ты?
— Да я, я это! — ответил Халли.
— Где ты?
— Здесь, совсем рядом. Во рву.
Хорд обернулся и уставился прямо на него. Его черный силуэт парил в тумане. Халли мрачно улыбнулся; он стоял в классической позе героя: ноги расставлены, руки сложены на груди, всем своим видом выражая вызов и пренебрежение.
Хорд недоверчиво склонил голову в шлеме набок.
— Я ничего не вижу, кроме тростников.
— Ох, могучий Свейн!
Халли выпрыгнул вбок из самых густых зарослей тростника — которые, по правде говоря, и впрямь были несколько выше его головы.
— Ну что, теперь видишь?
Массивная голова кивнула.
— Ну да, вижу, шевелится что-то, словно бы крыса в норе.
Хорд расхохотался себе в шлем, глухо и гулко.
— Значит, они все-таки выкинули тебя наружу?
— Вообще-то нет, — сказал Халли. — Я сам вышел, по своей воле.
— А нельзя ли спросить почему?
— А что, не понятно разве? Ты выдвинул требование: если я выйду, ты прекратишь свое разбойничье нападение на Дом Свейна. Так или не так?
Хорд медленно кивнул сверху.
— Разумеется. Я дал слово чести. И так оно и будет.
— Вот и хорошо. Не забудь сказать об этом своим людям.
Хорд обернулся к теням у костра.
— Затушить стрелы, погасить костер! Прекратить поджигать Дом! Откровенно говоря, Халли Свейнссон, — продолжал он, снова обернувшись к Халли, — на это я не рассчитывал. Я не думал, что ты выйдешь по доброй воле. Я предполагал, что тебя либо выкинут за ворота, связанного по рукам и ногам, как поросенка в мешке, либо ты останешься внутри. Если бы ты не вышел, мы бы причинили большой урон вашему чертогу, но рано или поздно у нас бы кончились стрелы, и ты остался бы жив. Должен признаться, я не вполне понимаю…
Халли заметил, что, говоря с ним, Хорд одновременно делает рукой — той, что ближе к огню, — чуть заметные жесты. Очевидно, это были какие-то знаки.
Халли, пристально наблюдая за туманом вокруг, спокойно ответил:
— Я всего лишь сделал то, что наверняка сделал бы и ты на моем месте. Бесчестно было бы прятаться за стенами, когда мои люди страдают. Ты враждуешь со мной, а не с ними. Да, они помогли мне отразить твое первое нападение, но они защищали Дом. Остальное мы с тобой должны решить между собой, как мужчина с мужчиной.
— Вот и я так думаю, — сказал Хорд. — Ну, иди сюда. Дело решится быстро.
— Нет, спасибо, я пока тут постою!
Халли прищурился, вглядываясь в туман. Его волны и клочья непрерывно двигались, принимая странные, немыслимые формы; от этой изменчивой белизны заболели глаза. Однако Халли показалось, что он видит сквозь туман движущиеся силуэты — фигуры людей, целеустремленно перемещающихся в стороны от догорающего костра, старающихся зайти ему за спину.
— Кстати, — дружелюбно продолжал Хорд, — должен выразить восхищение твоей смекалкой. Я так понимаю, именно ты изобрел все эти уловки? Ведь не твой же слабоумный братец до этого додумался? В результате провалился мой первоначальный план — захватить ваш Дом врасплох. К тому же это стоило мне одиннадцати добрых воинов — и еще трех других, которые лежат раненые вон под тем деревом.
— Все твои люди, взятые в плен, живы, — сообщил Халли. — Так что можем заключить сделку, если пожелаешь. Откажись от вражды со мной, и, даю тебе слово чести, ты получишь своих воинов обратно целыми и невредимыми!