— Так-так-так! — забормотал он, изучая материал.
— Как видите, работы тут немного, — запела я бодро. — Подогнать один браслет (я указала на Ванькину руку), припаять цепочку. Укрепить места соединений… ну и зубцы там всякие… и скобы….
Здесь ювелир как-то жалобно хрюкнул и вытер набежавшую слезу:
— До чего мы дошли! Пожилой человек, потомственный мастер ввязался в чистый криминал! Боже мой, куда катится мир!
— Да какая вам разница? Выполняйте заказ, получайте двойную оплату и радуйтесь жизни!
— Я все-таки сделаю ключ! — пригрозил ювелир. — Без ключа это натуральное злодейство!
— Как знаете, но только не тяните! И помните: двойной тариф действует только в течение дня. Я вернусь перед самым закрытием! — и, не слушая горьких ювелирских стенаний, я потянула Ваньку на выход.
По городу катился новый день, оживляя его, наполняя шумами.
Хмурый дворник размеренно шаркал метлой, торговка двигала тележку вверх по склону и мелодично распевала: «Пирожки! Горячие пирожки! С мясом, с капустой, с картошкой! Подходим, покупаем! Горячие пирожки!».
Послышался веселый перезвон, а секунду спустя на площадь выкатился почтальон с квадратным ранцем за спиной.
— Ну надо же! — улыбнулась я Ваньке, — Совсем как в старом кино: торговка, дворник, почтальон.
— А ты снова будешь врачом, — вставил Ванька и понуро уставился на лоток с пирожками.
— Почем пирожки? — спросила я торговку.
Тетка остановила тележку, оглядела Ваньку с ног до головы:
— Новенький?
— Новенький, — буркнул Ванька и шумно сглотнул.
— Держи! — она протянула ему засаленную бумажку с дымящимся в ней пирожком. — С мясом — самые вкусные! А деньги отдашь потом, когда накопишь, — и она рассмеялась грудным хриплым смехом.
— Спасибо! — улыбнулся Ванька. — Мы скоро заплатим, только устроимся на работу и сразу заплатим!
Но тетка уже топала по мостовой, позабыв про меня и про Ваньку, ее тележка громыхала по кочкам, а поручень повизгивал на ямках.
— Постойте! — окликнула я тетку. — А вы нас не забудете?
Тетка остановилась, пожала плечами:
— С чего бы? Теперь вы мои должники.
— И сына моего запомните?
— И сына запомню.
— Почему?
— Что значит, почему?
— Мы с вами не увидимся до завтра.
— Ну и что?
— А завтра вы нас не узнаете.
— Какая глупость! — фыркнула тетка. — Я еще никого не забыла. И с головой у меня все в порядке! У меня здесь дом, работа, материальная ответственность… — произнесла она с вызовом.
— А муж? Семья?
— Что такое семья?
— Все ясно! — выдохнула я. — Ну а тех, кто остался по ту сторону Грота, тоже помните?
Тетка сдвинула брови, поучительно произнесла:
— По ту сторону Грота жизни нет! За Гротом — лабиринты и Дракон, — произнеся всю эту ахинею, она повернулась к нам спиной и нервно толкнула тележку.
Ванька уткнулся мне в подол, горько всхлипнул:
— А вот и неправда! Там есть жизнь! И люди там есть! И тетя Маша, и дядя Володя! Еще там есть бабушка с дедушкой, а у них есть собака. Ее зовут Лотта… и дом у нас есть… и машина…
Я присела на корточки, обняла рыдающего Ваньку, погладила его по голове:
— Конечно, есть и Лотта, и машина, и бабушка с дедушкой тоже нас ждут! И мы к ним обязательно вернемся, только сначала папу отыщем! Ты, главное, держи меня за руку!
Ванька вытер слезы рукавом, посмотрел мне в глаза и со страхом прошептал:
— Мама, а вдруг я потеряюсь?
— Ты же слышал, они помнят друг друга, значит, и мы с тобой друг друга не забудем. Здесь память теряют только в Гроте, а мы его уже прошли.
— Мне страшно, мама! — тут Ванька снова задрожал.
— Сегодня вечером у нас будут наручники, а это значит… — улыбнулась я…
— …что я буду сидеть на цепи, — брякнул Ванька.
Пару секунд мы смотрели друг на друга, а потом расхохотались во весь голос.
— Мам, а как же ты будешь работать? — спросил Ванька, насмеявшись.
— Я думаю, работать не придется. Моих бриллиантов хватит на неделю, а за это время я рассчитываю отыскать нашего папу… с твоей, конечно, помощью.
Ванька с готовностью кивнул:
— Нам нужно выработать план.
— Точно сказано! Все-таки ты у меня молодец!
Так вышло, что недели не хватило. Я продала и серьги, и оставшиеся кольца, но мужа так и не нашла.
С утра мы отправлялись на поиски Макса, а к вечеру, усталые, возвращались в квартиру и тут же падали без сил. Старый город жил своей размеренной патриархальной жизнью, и наша с Ванькой возня не нарушала его безмятежный уклад. Мы облазили все больницы и поликлиники и даже посетили частный медицинский сектор, но следов Макса не обнаружили. Я понимала: скорее всего, ему дали новое имя, возможно, отправили за город, где и пытаются переучить, вот только профессию быстро не сменишь: из психиатра так просто не сделаешь повара, не сделаешь даже плохого дантиста.