В этот же час Вера Павловна, сидя у кровати Зорькина, вслух читала ему. Сергей молча слушал ее. Вдруг легкая судорога передернула его правую щеку.
- Вера Пав… - едва выговорил он, так и не закончив фразу.
Солнцева осторожно захлопнула книгу, с ласковой грустью взглянув на него.
- Дочитаем последнюю главу романа завтра, ладно? - мягко сказала она.
- Почему не сегодня?
- Вам нужен покой, Сергей!
- «Вам», «вам», и снова «вам», и опять-таки «вам»! - горько усмехнулся Зорькин.
- Так у тебя то же самое получается, Сергей: то я «Вера Павловна», то «Вера Пав…» - засмеялась было Солнцева, но тотчас же умолкла. Забыв о том, что у Зорькина глаза забинтованы и он ее не видит, она поспешно отвернулась.
- Не отворачивайся, Вера… Я чувствую… Я все вижу..
Солнцева молча плакала,
- Вера, ты… ты плачешь?! - почти крикнул Зорькин, протягивая руку к ее голове.
С глухим рыданьем Солнцева упала на грудь больного.
Сергей дрожащей рукой поглаживал локоны любимой женщины, украшенные невидимой для него белоснежной прядкой. Лицо его было намного бледнее обычного, ссохшиеся губы передергивались.
- Вера… Вера… - тихонько шептал он, словно в одном этом слове было заключено все его счастье.
В дверь постучали, и в каюту вошла Елена с Абэком,
- Елена, родная моя!.. - со слезами на глазах метнулась к подруге Вера Павловна.
Елена догадалась обо всем. Раскинув руки, она крепко обняла Солнцеву.
Абэк, также догадавшийся, как обстояло тут дело, радостно воскликнул:
- Сергей, дорогой брат, поздравляю тебя!..
В задушевной беседе они провели время до поздней ночи.
…Климент Саввович Чурко и Петр Миронович Резцов заканчивали разработку маршрута на следующий день. Они сидели перед регистрационными щитами, усеянными различными сочетаниями светящихся кнопок. Необходимо было проверить один из важнейших отделов - отдел регулирования полета подводного корабля, который до последнего времени почти не был задействован. Чурко и Резцову было дано задание проверить готовность геликоптеров: в случае необходимости, «Октябрид» должен был располагать возможностью подняться в воздух.
Резцов и Чурко уже заканчивали работу. Оба были довольны результатами обследования - все механизмы действовали безотказно.
Они уже готовились выйти из капитанской каюты, когда послышались тревожные сигналы радиолокационной станции.
Присоединив усилитель звука, Чурко взял трубку.
«Алло, Чурко слушает. Внимание - номер пять, Чурко на волне…»
«Внимание, «Октябрид»! Океан кишит военными судами неизвестной национальности. Они держат курс на «Октябрид». Даю экран! Внимание, даю экран!..»
Через несколько минут Аспинедов, Дерягин и Давид Аденц уже слушали донесение Чурко, одновременно изучая радиолокационный экран, отражавший весь океан от края до края.
Через четверть часа было точно установлено, что сто с лишним военных кораблей (в том числе несколько авиаматок) идут на сближение с «Октябридом».
В эфире переплетались назойливые голоса радиокомментаторов, дававших самые противоречивые и фантастические объяснения событиям последних дней. Капиталистический мир всячески старался через свои радиостанции внушить человечеству, что в окрестностях «Умирающего лебедя» произошло якобы лишь извержение подводного вулкана.
В этом лживом хоре четко и с неотразимой силой прозвучал правдивый голос Советского Союза:
«Трагические события, имевшие место в районе Тихого океана, едва ли удастся объяснить, как последствия извержения какого-то подводного вулкана. Академия наук Советского Союза обратилась с просьбой к правительству, ходатайствуя о разрешении произвести исчерпывающее обследование района бедствий. Лишь подробное изучение всей картины происшедшего даст возможность вывести правильные заключения. Все же прочие высказывания до результатов такого обследования следует отнести к разряду легкомысленных предположений, поскольку в основе их нет никаких фактических данных».
На пятый день, когда ярко-голубой цвет солнца сменился оранжево-фиолетовым, иностранные военные корабли уже широким кругом обступали «Октябрид». Советский подводный город был взят в кольцо.
Ни на одном из боевых кораблей опознавательных знаков не было, почему и не представлялось возможным определить их национальную принадлежность.
Командование «Октябрида» находилось на центральном посту управления. На радиолокационном экране отчетливо вырисовывались приготовившиеся к нападению боевые корабли, ощетинившиеся жерлами орудий, словно гигантские ежи.