Это случилось как раз в ту ночь, которую старый ученый провел и своем кабинете, накануне торжественного пуска «Октябрида».
Дерягин со своими сотрудниками вошел в рабочий кабинет Аспинедова и успел во время обезоружить врага, грозившего гибелью старому ученому и его дочери…
- Илья Григорьевич… - в третий раз услышал Дерягин голос своего попутчика.
- Я вас слушаю, - стряхивая задумчивость откликнулся Дерягин и, опережая собеседника, продолжал со смехом: - Вы, очевидно, хотите предупредить меня, что мы уже над Москвой и что самолет идет на снижение?..
- Именно так! - подтвердил тот и извиняющимся тоном добавил: - Надеюсь, я не утомил вас своей болтливостью, Илья Григорьевич?..
- Вот уж нисколько, смею вас заверить! - с веселым смехом отозвался Дерягин.
Реактивная машина сделала несколько кругов над аэродромом и скользнула вниз. И Дерягин почувствовал, как колеса самолета мягко коснулись земли.
ПОЯСНЕНИЯ, КОТОРЫЕ НЕКОТОРЫМ ОБРАЗОМ ОТНОСЯТСЯ И К АБЭКУ АДЕНЦУ
Жизнь била ключом на «Октябриде».
Наряду с прекрасно оборудованными лабораториями и мастерскими для обслуживания научных экспедиций подводного города, коммунальная жизнь на «Октябриде» предоставляла людям его многочисленного экипажа те же богатейшие возможности и удобства, которые украшали жизнь всех жителей Октября и свидетельствовали не только о высоком уровне советской передовой науки к техники, но также и о любовном внимании к культурным запросам трудящихся.
Наибольшее внимание октябридцев привлекали ботанический сад с небольшим зоопарком, находящиеся под наблюденном Елены Аспинедовой. Даже трудно было поверить, что этот богатейший растительный и животный мир находится всего лишь внутри корпуса подводного корабля, хотя бы даже такого огромного, как «Октябрид». Под искусственным дневным светом развивались и процветали самые редкие виды как растительного, так и животного царства, уроженцы всех климатических поясов земного шара.
Елена Аспинедова возглавляла довольно значительный отряд специалистов. Ее помощник - известный зоолог, член-корреспондент Академии наук СССР, уроженец Кавказа, Нестор Атба был душой экспедиции. По принципу разделения труда на него было возложено руководство зоологическим отделением.
Это был человек уже не первой молодости, но всегда жизнерадостный и, казалось, совершенно неутомимый в работе. За последние месяцы совместной работы он крепко сдружился с Еленой Николаевной и часто рассказывал ей о жене и детях, оставленных в родном Закавказье.
Как-то раз Нестор Атба спросил Елену - что стало с ее любимой обезьянкой Туту, которую Елена Николаевна не привезла с собой на «Октябрид» после очередной поездки в Октябрь.
Вначале Елена хотела было отделаться какой-нибудь, ни к чему не обязывающей отговоркой, но потом решила, что, пожалуй, нет нужды скрывать истину, и она вкратце рассказала Атбе о том, как на Туту провели опыт превращения ее в «белую тень».
Выслушав с большим интересом рассказ Елены, Нестор Атба со смехом сказал:
- А мне, знаете, очень хочется увидеть нашу проказницу, Елена Николаевна… Представьте себе, я так соскучился по ее потешным гримасам и писку! Зоологический сад словно опустел без нашей Тутушки.
- Дорогой Нестор, но Туту в конце концов вернется же в наш зоологический сад! И потом, не забывайте, что наша обезьянка вернется сюда, покрытая славой за оказанную науке услугу…
- Какую услугу?
- Ну, да. Ведь это с ее помощью нам удалось доказать вторгшимся в Октябрь «белым теням»-диверсантам, что нам уже известен их дикий и варварский способ маскировки.
- То есть?
- Очень просто. Достаточно оказалось продемонстрировать им нашу Туту, превращенную в маленькую «белую тень», чтоб они сложили оружие и дали следственным органам исчерпывающие показания о том, как именно и откуда они добывают природный «космический кристалл»!
- Браво, Тутушка! - расхохотался Атба. - Честное слово, молодчина!
- Диверсант, задержанный в Голубом дворце на глазах у меня, оказался главой группы так называемых «ученых специалистов», которые являются жрецами священной секты «взрывателей земного шара»…
- Это еще что за абракадабра?!
- Это высокопарное название присвоила себе неофашистская организация. Таковы теперь последние потуги издыхающей фашистской идеологии. И на вооружении у нее диверсии, угрозы, террор. Одним словом, все, как полагается!
Беседу двух друзей прервал сотрудник экспедиции, сообщивший о прибытии новых экспонатов.
- Ох, наконец-то! - обрадовалась Елена.
- Я же всегда говорил вам, а вы все беспокоились, что…
Слова Нестора Атба прервала вошедшая Вера Николаевна Солнцева.
- Простите, мне очень спешно нужен Абэк Давидович… Его здесь нет?
- Нет, его здесь нет, - ответила Елена. - Но что с тобой, Вера? Почему ты так взволнована?
- Мне он нужен, очень нужен, Елена… Прости меня, я спешу… - и Солнцева, не ответив на вопрос Елены, быстро удалилась.
- С вашей подругой случилось что-то очень серьезное, - заметил Атба.
- Да, но она ничего нам не сказала. Что ж, пойдемте, Нестор, не будем терять времени.
Выйдя из ботанического сада, Солнцева долго еще расспрашивала всех встречных, пока, наконец, напала на след Абэка Аденца.
Стоя на площадке центрального лифта Абэк беседовал с Валерием Утесовым, собираясь вместе с ним спуститься в машинное отделение, когда Солнцева, запыхавшись, быстро подошла и окликнула его.
Абэк повернулся к ней.
- Я знаю, вы очень заняты, но… - Солнцева не договорила.
Ее взволнованность и удивила, и встревожила Абэка.
- В чем дело, Вера Павловна? Что-нибудь случилось?
- Вы мне очень нужны, Абэк Давидович… Очень… - проговорила Солнцева и опустила голову.
- Охотно выслушаю вас, Вера Павловна! - произнес Абэк с возможной приветливостью и подошел к ней.
- Я бы хотела наедине, Абэк Давидович…
- Пожалуйста.
Они свернули в соседний проход, ведущий в парадный зал «Октябрида», вошли и остановились недалеко от входа в зал.
На потолке сияли полнолуния молочных ламп, распространяющих яркий дневной свет. Лепные сталолитовые стены были украшены бюстами выдающихся деятелей искусства и литературы. Тяжелый шелковый занавес отделял сцену от зала. Слева и справа на просцениуме стояли статуи Ленина и Сталина.
Ряды неподвижно укрепленных кресел спускались от раскинувшегося полукругом амфитеатра вниз по наклонному полу, оставляя между собой и под стенами широкие проходы, покрытые красивыми ковровыми дорожками.
В зале не было ни души, кроме Абэка и Солнцевой.
- Чудесный получился зал! - заметил Абэк. - Я еще не видел его в завершенном виде.
- Да, чудесный, - рассеянно подтвердила Солнцева, и Абэк понял, что в этот момент ее мысли витают где-то далеко, и что ей не до красоты этого зала.
Наступило молчание, Солнцева оставила руку Абэка.
- Я слушаю вас, Вера Павловна, - сказал Абэк, но она продолжала молчать. Видно было, что она не знает, с чего начать.
- Давайте присядем, Вера Павловна! - предложил Абэк, и Солнцева молча опустилась на ближайшее кресло. Абэк присел рядам с нею.
- Абэк Давидович, вы разрешите мне обратиться к вам, как к самому близкому человеку? - таким вопросом начала Вера Павловна.
- Вы мне делаете большую честь, Вера Павловна, - ласково отозвался Абэк.
Он вспомнил, что много лет назад именно этой женщине отдал свое сердце Сергей Зорькин - капитан АЛД-1, который со всем экипажем астероидиноплана так и не вернулся после памятного второго кругосветного путешествия.
- Абэк Давидович, вы знали о том, что я подавала заявление о приеме меня в партию?
- Знал.
- Да?
- Почему вас это удивляет? Резцов говорил мне об этом, и я тогда же выразил ему свою искреннюю радость…