Наступали будни. За окном мерцал в полусумраке снег, торопились какие-то люди.
- Ничего не было, - сказала она.
- Все было, - ответил он. - В нас самих... Ты жалеешь ?...
- Нет ! Только благодарна тебе за все...
Она ответила так, как подумала. Зачем прятать голову в песок? Надо глядеть в глаза жизни. Принимать ее, как есть, а не такой, какой она, якобы, должна быть по чьей-то, пусть умной, но искусственной схеме.
- И я тоже, - сказал он. - Ты знаешь, о чем я подумал ?
- Нет, скажи...
- О свободе...
Она смотрела на него теперь без улыбки.
- Если бы не свобода, мы бы никогда не встретились...
Может быть, он был прав. А может, - и нет ! Кто знает ?!
- Будешь пить кофе ?
- И не только кофе, - сказал он, - я хочу есть...
И они ели омлет, который она сделала, и закусывали салатом. Алекс уверил ее, что это самый вкусный завтрак в его жизни. Он собирался уйти.
- Ты льстишь, - сказала она, улыбнувшись.
- И не подумал, - откланялся он. - Знаешь почему ?
- Скажи !
- Потому что завтракали мы с тобой...
Она подошла к нему:
- Проводить тебя?
- Ни в коем случае.
Она заглянула ему в глаза. Попросила:
- Не иди до метро пешком. Бибирево -место не очень спокойное. Возьми такси...
- О кей, - сказал он.
Легко притянув ее к себе, он снова вобрал в себя ее запах, и она подумала, что еще минуту, и она плюнет на все и
не поедет на дежурство в Полк. В сущности, она прикомандирована к группе Чернышева в РУОП... Но та, другая Настя, что все еще жила и распоряжалась в ней, строго ее оборвала: "еще чего !"
Он тронул губами ее губы.
- Бай!
Улица называлась знакомо: " Костромская..."
Алекс сразу вспомнил своих коллег - костромских ментов. С какой радостью он бы принял их у себя в Иерусалиме!
Проходя между домами, Крончер включил сотовый телефон и сразу послышался вызов. Скорее всего, его аппарат стоял на автоматическом дозвоне. " Возможно, еще с ночи..."
- Алекс! - голос был незнакомый. - Я звоню по просьбе майора Чернышева из РУОПа. Он ждет вас в Центре. В гостинице "Минск". Есть важные новости. Он просит немедленно к нему подъехать. В рецепции гостиницы вам все скажут.
- Я понял.
- Гостиница "Минск". Ее все знают...
Рядом со двора выезжала "девятка". Алекс поднял руку, но опустил ее, когда машина приблизилась: это не был частник. Вверху, на крыше кабины синел сигнальный стакан, внутри, кроме водителя на заднем сидении сидели мужчина и женщина.
Тем не менее машина остановилась.
- Куда вам? - спросил водитель.
- В Центр. К гостинице "Минск"...
- Может возьмем? - спросил он у своих пассажиров, - Нам по дороге...
Молодой, высокий мужчина, со вкусом одетый, с лицом поп- звезды и его спутница - с копной пламенного цвета длинных волос - пожали плечами.
Алекс сел впереди, рядом с водителем. "Девятка" легко развернулась...
В ту же секунду у него перед глазами мелькнуло что-то черное. Наброшенная через голову петля врезалась в горло. Мужчина и водитель одновременно схватили его с двух сторон, прижимая к спинке сидения.
В руках у женщины оказался шприц и она с размаха со всей силой ткнула его сквозь одежду Алексу в плечо. Удавка на горле ослабла...
- Давай быстрее... - сказала женщина. - Нам оттуда до Аэропорта еще пилить и пилить...
Это был последний проблеск памяти: дальше шла тягучая и клейкая мгла...
Очнувшись, Алекс обнаружил, что на нем рубаха с длиннющими рукавами, какими в психиатрических клиниках связывают буйных. Рукавами ее он был привязан к кровати. Руки оказались стянутыми так крепко, что малейшее напряжение мышц вызывало боль.
Ясно: его похитили! И как!
Оглянуться он не мог: косил глазами насколько позволяли путы. Окон в помещении, где он лежал, не было: только в щелку над дверью проникала узкая полоска света.
Что это? Подвал? Склад? Чего они хотят? Может, выкуп? Кто были эти люди в машине - женщина и мужчина? Повидимому, он попал в руки какой-то банды крутых местных мафиози.
Он не знал, сколько времени ему пришлось пролежать в неподвижности... Внезапно вспыхнул свет, послышался металлический щелчок замка, и дверь бесшумно открылась...
В проеме появился человек в серой элегантной тройке и со вкусом подобранном галстуке.
Узкое лицо, длинные волосы, бородка и усы, как у Христа на полотнах старых итальянских мастеров...
Мгновенный рывок памяти, и Крончер уже знал, кто перед ним.
Рындин смотрел на него холодно и деловито. Так,наверное, разглядывали когда-то раба на торгах. Взвешивающе. Изучающе.
Глава Медицинского Центра "Милосердие, 97" приблизился вплотную к Алексу, и живая икона обернулась ликом Сатаны. Но Крончер не отвел взгляда.
В конце - концов, его, израильского полицейского, точно также могли захватить свои собственные уголовники - торговцы наркотиками - и тайно вывезти, пусть в тот же Ливан...
Главное не показать, что ты боишься их.
Всегда помнить, что к радости бандитов, в чьи руки попал полицейский, примешивается и животный страх перед неминуемой расплатой - потому что за гибель своего полиции во всем мире мстят люто и без всякой скидки на срок давности.
- Очнулся, жид ?
Глаза Рындина были неподвижны, крылья носа вздрагивали. Алекс вспомнил, как в двенадцатом классе ездил с одноклассниками в Освенцим. Там он впервые и услышал это слово.
Рындин усмехнулся.
- Молчишь, еврей ?
В слово "еврей" Алекс вкладывал религиозный смысл. С иудаизмом были связаны праздники и традиции, история и память. Для себя и для своих сверстников он был лишь израильтянином. Не только по языку - по ментальности: привычкам, раскованности и внутренней свободе, какую мало где еще встретишь.
Теперь Алекс мог отвести взгляд: его оскорбляли. Он не боится -ему мерзко.
- Молчишь?! - Рындин ткнул носком туфля Крончера в бок. - Ты еще заговоришь у меня...
Он подвинул стул - белый, стоявший у такого же, окрашенного в больничный цвет стола. Сел.
Одного своего заклятого врага и конкурента он уже устранил, другой у него в руках.
- Ну как ? Удалось вам с Панадисом ликвидировать меня, а ? Оказывается, это не так легко сделать, как вы думали... Не правда?
Алекс знал: вступать в диалог с такого рода людьми еще опаснее, чем молчать. Каждое твое слово накачивает их ненавистью: они вспомнают весь причиненный тобой им страх и унижения, и в крови у них начинает кипеть адреналин.
- Это он тебя нанял, а ?
Рындин достал сигарету, закурил. Пустил дым Алексу в лицо.
- Хочешь закурить? А? Не слышу! Скорее всего, не куришь. У вас берегут себя... Не пьют, не курят. Чистые легкие, здоровая печень. Но это мы сможем скоро проверить...
Он встал, прошелся по комнате и, остановившись возле кровати, окинул закутанную в смирительную рубаху фигуру задумчивым взглядом.
- Ты ведь знаешь, чем мы занимаемся, а ?
Алекс упрямо отводил глаза.
- Нет ? Наверное, знаешь. Я тебе на всякий случай расскажу. Чтоб ты не сомневался...
Он помолчал с полминуты и продолжил:
- Мы поставляем для трансплантации человеческие органы: сердца, печени, легкие, почки, селезенки, роговые оболочки глаз...
Снова уселся, теперь уже на краешек стула.
- Все это очень и очень дорого стоит: ты ведь, наверное, догадываешься. Многие тысячи и тысячи баксов. И достаем не так, как твой наниматель - Панадис - через китайскую мафию, а гораздо проще...
Тон был спокойным, даже ироничным.Как если бы он разговаривал с ребенком, которого еще долго надо учить уму-разуму.
- И знаешь, как ?
Получает удовольствие, подумал Алекс, глядя на Рындина.
Прямо, как если бы раздевал женщину...
- Мы вылавливаем бомжей. Их сейчас много развелось по Москве...