Потерплю, куда я денусь. Спасибо синергину, постпарализационной тошноты практически нет. Я киваю.
Через несколько минут в руках у дипломата оказываются два распечатанных листка - предмет моих долгих мучений, лаконичная выжимка из истории про шарокар, "Пламенеющую розу" и Хенна Рау.
Принц Ксав проглядывает напечатанное, задумчиво хмыкает и машинально делает несколько шагов по проходу между кресел. Похоже, он из тех людей, которым лучше думается на ходу.
- Неожиданно. Я собирался провести расследование по прибытии на станцию, но никак не ожидал, что одно из обстоятельств дела буквально свалится мне на голову прямо у трапа. На мой взгляд, слишком причудливо для вымысла. Вы готовы подтвердить сказанное под фаст-пентой, Форберг?
Я скриплю зубами. Мысленно.
- Сожалею, милорд. Цетагандийцы определили у меня аллергию. Они, разумеется, могли соврать или ошибиться - прикажите провести тест сейчас, - но если нет, вам придется верить мне на слово.
Или не верить, что вероятнее.
- А если мы вдруг поверим, каких действий вы ждете? - любопытствует он вдруг. Вряд ли ему нужен мой совет, конечно, но я отвечаю:
- Ну... я бы на вашем месте постарался проверить происхождение нападавшего по своим каналам. Если тело лежит в морге станционной полиции, можно запросить генетическую пробу. Должны же гемы чем-то отличаться от обычных людей? - Принц Ксав приподнимает бровь, и я осекаюсь. - Я не знаю, сэр. Мои рассуждения не заходили так далеко. Полезна эта информация или нет, и чем именно, должны решать политики. Вы, например.
- А почему вы не сообщили информацию в консульство с соблюдением должной процедуры?
- Я пытался, но офицер службы безопасности выразил мне недоверие и отказался передавать эти сведения наверх.
Вежливая формулировка для "меня обозвали цетским прихвостнем и выгнали пинком под зад".
- И тогда вы решили прикинуться станционным работником и подстеречь делегацию после посадки?
- Я не прикидывался, сэр, - говорю чуть обиженно. - Форма, как и мое удостоверение, настоящая. Я живу и работаю на этой станции.
Принц берет из рук сержанта СБ в руках пластиковую карточку-удостоверение с моей голограммой, читает, усмехается.
- Фор - и нанялся грузчиком, - в смешке мне слышится легкое пренебрежение.
- Чтобы получить работу по гражданской специальности, мне нужно уметь обращаться с современной техникой. Здесь мне предоставляют бесплатное обучение, да еще и жалование платят. Не вижу в этом ничего зазорного. - Я все-таки начал оправдываться, а зря.
- Это обучение включает в себя курс по тонкостям цетагандийского этикета? - насмешка в голосе принца маскирует явное недоверие.
Я и сам удивляюсь, какие петли описывает моя судьба, если честно.
- Я был депортирован с Барраяра на Ро Кита и прожил три месяца в клане гемов. Эти знания были частью образования, полученного мною там.
- Но по истечении этого времени вы покинули Цетаганду? Почему? - допытывается он.
- Я там не прижился и, в конце концов, оказался обвинен в преступлении, которого не совершал. - Вот так. Ни одного слова лжи - и ни единого слова про Иллуми.
- Вот как? Вы рассчитываете убедить меня, что у вас есть свои основания недолюбливать цетагандийцев? - На этот раз холод в голосе принца Форбарра слышен совершенно отчетливо.
Я дергаю щекой.
- Отнюдь, сэр. Среди цетагандийцев есть те, кого я считаю личными врагами, и те, к кому я дружески расположен. Но к этой истории мои симпатии и антипатии отношения не имеют. Я просто рассудил, что ложь может быть выгодна только солгавшему, значит, вся эта мистификация направлена во вред Барраяру. Может, и Цетаганде тоже, - добавляю я после недолгого колебания.
- Дружески расположен, - немного смягчив тон, хмыкает Ксав. - Вы не стыдитесь в этом признаваться, юноша?
Почему-то мне кажется, что здесь звучит скорее ирония, чем гнев. Но все равно, сказанное цепляет меня слишком болезненно.
- Приговора, по которому меня изгнали с Барраяра, для стыда достаточно, - огрызаюсь я почти машинально, прежде чем успеваю сообразить, что такое поведение не совсем уместно, и добавить: - Извините, сэр.
- Кстати, о приговоре. - Расхаживающий по проходу принц останавливается, поднимает палец. - Изгнание не предполагает наказания за то, что вы ступите на барраярскую землю, если я правильно помню. Это хорошо. Поступим следующим образом. Пока ваша информация проверяется, я предпочту, чтобы вы были в пределах досягаемости. Но держать вас связанным в катере - не лучшее решение. Вы пробудете это время в консульстве - в охраняемом, но комфортном помещении. Надеюсь, ваше желание помочь Барраяру поможет вам на день или два смириться с неудобствами, и вы дадите нам добровольное согласие. Так?
А если я скажу "нет" - меня оставят сидеть связанным в катере, а потом выбросят в пространство через шлюз, хотелось бы знать?
Ладно. Аккуратные комнатки станционного консульства не похожи на мрачные застенки.
- Добровольное, сэр, - киваю я.
Обещанное заточение длится около полутора суток. В комнате есть кровать и санитарный блок, кормят меня сносно, бранью больше не осыпают и даже соглашаются, хоть и без восторга, передать моему бригадиру сообщение, что я вынужден взять пару дней за свой счет. Наверное, Пит решил, что я или загулял, или все-таки не рассчитал время, натолкнулся на ревнивого мужа, а теперь лечу сотрясение мозга. Комм-терминал в комнате предусмотрительно отключен, но мне приносят кипу барраярских газет месячной давности, и их содержанием я могу скрашивать окрашенную тревогой скуку.
В газетах по большей части официоз - естественно, кроме "Вестника Форбарр-Султаны" дипломатической почтой сюда периодики не доставляют, - но даже из повторяющихся сообщений о назначениях в кабинете министров и светской хроники можно сделать свои выводы. Например, судя по тому что на многих формальных мероприятиях отметился кронпринц, а не сам император, здоровье Его Величества Дорки оставляет желать лучшего. Не мудрено, в его-то годы; уже пожилой принц Ксав приходится ему сыном. Возможно, на Барраяре скоро грядет смена власти... И традиционная амнистия по поводу восшествия монарха на престол. Но мне на нее рассчитывать не придется, увы.
Утром второго дня ко мне является лично хмурый Форсуассон и нехотя сообщает. - Ваши подозрения подтвердились, Форберг. Милорд Ксав велел передать вам благодарность. Вы можете быть свободны. Вот ваш комм.
У меня на языке теснятся десятки вопросов, но нет смысла задерживаться, чтобы их задать - или чтобы насладиться торжеством над офицером безопасности, вынужденным сжав зубы признать мою правоту. Вместо законного удовлетворения от выполненного сложного дела я чувствую лишь усталость и тянущее беспокойство. Больше всего на свете мне сейчас хочется покинуть гостеприимные барраярские стены, из которых я, если честно, уже не надеялся выбраться. Взгляд Форсуассона сверлит мою спину весь путь до выхода. Полагаю, я обзавелся еще одним личным врагом.
И это надо принять во внимание. Принц Форбарра, отнесшийся ко мне со снисхождением и даже уважительно, уже покинул станцию, но глава здешнего СБ лейтенант Форсуассон остался здесь надолго. Мало того, что он меня и раньше ненавидел, как предателя; теперь к этому наверняка прибавилось унижение нешуточного выговора от начальства. Было бы разумнее покинуть эту станцию поскорее, не дожидаясь неприятностей. Не то следующая случайная встреча в коридорах наградит меня не только подбитым глазом. Или ко мне в комнату вдруг нагрянет с обыском полиция, да еще обнаружит там что-нибудь вполне достаточное для приговора. У меня уже есть два. Пожалуй, коллекционировать их - чересчур экзотическое увлечение.