― Я люблю тебя. ― Он продолжает целовать мою киску.
― И тебя я тоже люблю, ДжоДжо, ― говорит он, и тихо смеюсь, нежно отпихивая его голову. Оргазм омывает меня, словно я попала оазис. Содрогаюсь, прежде чем его крепкое мускулистое тело тянется вверх, и губы снова встречаются с моими для глубокого поцелуя.
― Люблю тебя. Я говорил тебе это в последнее время? ― Он водит носом по изгибу моей шеи, и я на небесах, точно. Могла бы даже убить человека, который бы попытался вырвать меня из этого сна.
― Не в последнее. ― Я целую его в висок. ― Лучше скажи мне еще раз.
― Я люблю тебя, Джоли Луис. Любовью, которая прожигает кожу изнутри.
Хмм. Плохо, что я хочу вытатуировать это себе на лбу?
Мы целуемся еще немного, пока моя рука следует вдоль дорожки волос, ведущей от его пупка к члену. Сжимаю его и двигаю рукой вперед и назад. Могу делать это весь день, и мне это не наскучит. Восхищаясь его телом. Узнавая, что доставляет ему удовольствие. Через несколько минут он поднимает голову и смотрит мне в глаза.
― Не хочу показаться драматичным, но, детка, думаю, что умру, если не трахну тебя прямо сейчас.
― Так сделай это, ― улыбаюсь я.
Он протягивает руку через кровать к комоду в поисках презерватива. Затем раскатывает его по члену, мы оба с трепетом наблюдаем, словно это первый раз для нас обоих, и в каком-то странном испорченном смысле это так, по крайней мере для меня. Я не девственница, но чувствую себя таковой прямо сейчас, когда Сэйдж снова скользит на меня сверху.
― Я люблю тебя. ― Моя очередь говорить. ― Каждую часть тебя. Сломленного мальчика. Сильного мужчину. Беззаботного спортсмена и печального парня. Каждая частичка тебя любима и обласкана, Сэйдж Пойриер. Всегда помни об этом.
Он входит в меня одним плавным толчком, и я стону от внезапного ощущения того, что так наполнена, не только физически, но и духовно. Моя спина выгибается на простыни, когда он начинает двигаться в ритме, который мне еще предстоит испытать с мужчиной. Его движения не имеют ни начала, ни конца. Его бедра постоянно движутся назад и вперед, это как эротический танец между двумя телами. И мы быстро находим темп, который заставляет нас обоих дышать тяжелее и учащеннее. Я никогда не смотрела в глаза мужчинам, с которыми занималась сексом раньше. Это было слишком странно. Слишком неловко. Но с Сэйджем не могу не делать этого.
Его глаза ― открытая рана.
Мои ― повязка, которая может помочь вылечить его.
Вот оно. Это все, чего я хотела. Он и я. Целиком и полностью принадлежим друг другу.
Его движения становятся прерывистыми. Я снова начинаю дрожать. Клянусь, что кончала с этим парнем больше раз, чем со всеми моими предыдущими партнерами вместе взятыми, и это действительно много говорит о его преданности делу, но также и о мужчинах в постели в целом.
― Я почти кончил, малышка. Пожалуйста, сделай это со мной.
Я киваю. Кончать по команде ― это то, что всегда заставляло меня хихикать, когда читала об этом в книгах, но теперь я это понимаю. Знаете, это выполнимо, когда об этом просит мужчина сильнее всего возбуждающий вас.
Мы кончаем одновременно, он выкрикивает мое имя, а я хнычу, когда его член пронзает меня в последний раз. Потом мы целуемся. Наши тела покрыты потом. Мы выглядим истощенными, счастливыми и намного моложе своих лет.
Он откатывается на спине и смотрит в потолок.
Я поворачиваюсь на бок и кладу руку на его пресс.
― Черт, ― это все, что он говорит.
Я закрываю рукой глаза и смеюсь. Он говорил со мной очень мило последний час, так что имеет смысл, что он возвращается к своему старому «я».
― Настолько плохо, да? ― шучу я. Он поворачивается ко мне и убирает мою руку с лица.
― Нет, хорошо. Я никогда не думал, что это может ощущаться так.
― Как?
Он берет мое запястье и прижимает его к своим полным, идеальным губам:
― Как вечность.
Глава 8
Сэйдж
Грязно-бежевые коридоры ощущаются по-другому на следующий день.
И кафетерий, в котором постоянно пахнет несвежими кренделями и горелым кофе.
И мое тело. Все. Ощущаю себя легче и способным свернуть горы.
И если бы я был кем-нибудь другим, то сказал бы какую-нибудь чушь о том, что теперь я другой человек, но, к сожалению, для всего мира остаюсь все тем же придуроком. Единственное отличие в том, что теперь занимаюсь сексом со своей лучшей подругой (шесть раз меньше чем за двадцать четыре часа, но кто считает?) и не хочу слишком сильно зацикливаться на этом, но, черт возьми, из-за этого с моего лица не сходит глупая улыбка.