— Мам, ну и долго мы будем сидеть в машине? — спросила Мейрел. Вольф, кряхтя и охая, пробовал выпутаться из ремней.
— Вон она, вон тетя Анс! — закричал он.
Я оглянулась и увидела сестру. Ее длинные светлые волосы развевал ветер. Она, сутулясь, шла к нам, плотно запахнувшись в халат.
Глава 14
Дети помчались на дюны посмотреть на море, и их восторженные голоса вплетались в свист ветра. Я пыталась позвать их в дом, но они меня уже не слышали. Анс выразила удивление по поводу нашего неожиданного визита, и мы поцеловали друг друга в воздух возле щек.
— Оставь их, — сказала Анс. — Ничего страшного. Набегаются и вернутся.
Но я не могла их оставить, я должна была слышать их и видеть. Меня пугал даже шум моря и ветра, и я выскочила на улицу за детьми, пыталась перекричать волны. По уши в песке и щебеча от восторга, они играли за домом.
«О Боже, песок!» — пронеслось у меня в голове, и я как полоумная начала отряхивать их одежду и вытрясать песок из волос.
— Не тащить песок в дом!
До сих пор у меня в ушах стояли вопли матери. Она набрасывалась на нас, сверкая злыми глазами и сжимая в руках веник, которым обметала нас с макушки до пяток, и могла даже побить, если была совсем не в настроении.
Анс не видела в песке ничего страшного, она только попросила нас разуться на коврике. Мы примчались в носках в гостиную, которая пятнадцать лет назад была столовой. Анс и Мартин постарались стереть все следы пансиона и превратили «Дюны» в загородную виллу, настоящий современный дворец, отделанный деревом, льном и кожей.
Моя сестра пошла варить капучино и какао для детей, настояв, чтобы я села в черное кожаное кресло. В ее кресло. У них с Мартином были их собственные кресла, к которым они были настолько привязаны, что не разрешали садиться в них никому другому. Гостям полагался диван. Допуск к креслу был большой честью.
Анс меня удивила. Она была не похожа на себя, решительную сильную женщину, какой она была всегда. Сейчас она ходила по комнатам, хрупкая и уязвимая, закутавшись в старый грязный халат, с сальными растрепанными волосами. Почему она не пошла на работу? Почему так обрадовалась нашему приезду? Обычно она не любила сюрпризы.
Дети включили телевизор, и напряженную тишину вытеснили знакомые звуки мультяшного канала «Cartoon Network». Анс принесла огромный поднос с чашками и блюдом печений, поставила его на стеклянный столик у камина и села в кресло Мартина. Она потянулась за капучино и взяла чашку обеими руками. Прикрыла глаза и вдохнула теплый аромат кофе. На лице был желтоватый оттенок, а около носа красовался алый прыщик. Она выглядела неухоженной и запущенной.
— Ну вот, — сказала она, — дай-ка мне сигарету.
С ней на самом деле что-то случилось. Анс бросила курить много лет назад.
Я протянула ей сигарету и прикурила сама. Мне вдруг стало страшно признаться, почему я приехала.
— Ну, рассказывай. Кого мне благодарить за ваш нежданный визит?
Я почувствовала себя ребенком на коленках у Деда Мороза. У меня еще был шанс соврать, что у нас образовался выходной и очень захотелось ее увидеть.
Вольф прыгнул между нами, схватил со стола печенье и устроился на коленках. Удивительно, как свободно чувствовали себя здесь мои дети.
— Сначала нужно спросить, можно ли взять печенье, — сказала я, и он умоляюще посмотрел на Анс. Она с улыбкой кивнула.
— Мы же здесь погостим, да, мам?
Анс вскинула на меня удивленный взгляд.
— Вот как. Ну, я даже не знаю.
— Погостим, мам! Ну скажи, мы здесь останемся?
Подбородок у него задрожал, и только он собрался перейти на рев, Анс сказала, что мы, конечно, можем остаться. Мы все можем остаться. Зачем было спрашивать? Конечно, ее сестра и племянники — всегда желанные гости. Наоборот, она расстраивалась, что мы приезжали так редко.
Успокоившись, Вольф с набитым ртом отправился к телевизору, и Анс шепотом спросила, что в конце концов произошло.
— Я, можно сказать, сбежала из собственного дома. Сорвалась и сбежала. Мне нужно было уехать, и я не знала куда…
— Что значит, нужно было уехать? Что-то с Геертом?