е удалось продрать глаза, и его блуждающий взгляд долго пытался стабилизировать хаос в его голове, старательно сфокусировавшись на ближайшем к нему предмете. То есть - на мне. Наконец, мутный взгляд, уставившись куда-то за пределы моего лица, все-таки слегка прояснился, и его сведенную судорогой физиономию озарила самая дурацкая улыбка, которую я когда-либо видела на лице у человека, не говоря уже о лице моего, такого щепетильного в вопросах чести и достоинства, муже. - АААА.... - проговорил он с какой-то совершенно блаженной радостью, шумно дыша и слегка икая. - К-клэр... детка... ну и долго же ты тащилась... А я тут тебя жду-жду... - объявил он мне тоном обиженного ребенка. - Думал ты ушла... так и не попрощавшись со мной... как полагается... Он вдруг всхлипнул и, пыхча от усилий, попытался выпростать из под тяжелого мокрого плаща руку, чтобы протянуть ее к моему лицу. Но взгляд его так и блуждал вместе с протянутыми ко мне дрожащими пальцами. Я в негодовании отшатнулась: на меня пахнуло стойким, густым запахом перегара. Иисус твою ж Рузвельт!.. Мой муж был в стельку, мертвецки пьян! Сказать, что я была крайне оскорблена таким положением дел, ни в кое мере не соответствовало действительности. Я была в ярости, унижена, растоптана! Ко всему тому, что он сделал, мерзавец, он еще посмел - какая низость! - в хлам нажраться и только тогда соизволил поехать вслед за мной! Попрощаться! Видимо, трезвого, я его мизинца не стою, по его гнусному разумению. Я не достойна того, чтобы проститься со мной хотя бы уважительно! Я захлебнулась в негодовании и, подскочив на ноги, несколько раз исступленно пнула его в плечо и в бок, только потому, что других аргументов, кроме «Ах ты, чертов ублюдок!», от безмерного возмущения у меня не было. Хоть я не сильно и старалась, и удары попали, в основном, вскользь, в скомканные слои одежды, он вдруг зверски - на мой взгляд, совершенно несоразмерно моим усилиям - взвыл и, пытаясь увернуться, упал лицом прямо в склизкую грязь. - Пропусти меня сейчас же, мерзавец! Убирайся с дороги! Я тебе говорю!.. - Клээрр... - он, наконец, восстановил дыхание и жалобно простонал, - хорошо... только... не бей меня больше... Ох!.. Кхммм... Я не... я не... Клэр.. Он с кряхтением и невразумительными мычаниями копошился в грязи, пытаясь подняться хотя бы на четвереньки и, так как руки у него были плотно замотаны липким от сырости плащом, опирался он в землю, в основном, головой и плечом, выставив вверх пятую точку. С первой попытки ему это плохо удалось - ноги разъезжались по скользкой грязи, и мозг напрочь отключил функцию равновесия. Но я, понятно, помогать не стала, скрипя от ярости зубами. Несколько минут я с содроганием смотрела на это жалкое зрелище, потом сделала шаг в сторону, чтобы обойти сию нелепую преграду на пути к своей заветной теперь цели. Но тут Джейми, сделав отчаянный бросок, какими-то невероятными усилиями поднялся на колени и вцепился в мой подол с удивительной для его состояния хваткой и проворством. Я рванулась, потом рванулась еще раз, но тщетно... Он устоял, удерживая меня одной рукой. В другой он сжимал горлышко почти пустой внушительной бутыли. Наконец, тупо рассмотрев остатки ее содержимого, он отшвырнул ее подальше, и ни в чем не повинный сосуд, бодро подскакивая на кочках и расплескивая драгоценную жидкость, покатился под уклон. - Ми-милая... П-погоди... Давай... п-поговорим. Опасно покачиваясь, весь перемазанный грязью, он стоял передо мной на коленях и, с трудом подбирая слова, разговаривал с той областью юбки, которая находилась прямо перед его затуманенным взором. Задрать голову вверх не входило на данный момент в диапазон его способностей. - Чего тебе? - я дернулась еще раз, уже сурóвее, так, что он повалился на меня, но по инерции, вместо того, чтобы упасть, переставил колени и очень метко обвил руками мою талию. И вдруг изо всех сил прижался ко мне, громко втянув ртом воздух. - Клэр... - мое имя сорвалось с его губ, будто всхлип. - Не уходи. Я стояла окаменев, как чертова скала, ощущая, как мелкая дрожь сотрясает его тело и тяжелая горячая голова упирается мне в живот... - Иисус! Я не знаю, что сделать, чтобы остановить тебя, девочка... Он схватил меня за руки и, наконец, поднял вверх свое мертвенно бледное, в ошметках мокрой земли лицо, на котором застыла такая жуткая гримаса боли, что я невольно содрогнулась. Мне показалось, что он плачет, но из-за капель дождя, текущих по его щекам, это нельзя было определить точно. Но про себя я знала определенно - слезы вовсю душили меня. - Что ты хочешь, чтобы я сделал, а? - Он исступленно потряс меня за руки, потом за подол. Я пошатнулась. - ЧТО? Ты видишь, я на коленях перед тобой! Ты этого хотела? ДА? Я смерила его самым ледяным взглядом, который только смогла откопать в своем арсенале. - Думаешь, предел моих мечтаний, увидеть тебя на коленях, Джейми Фрейзер? Знаешь, самомнение твое явно зашкаливает! Несколько секунд он хмуро смотрел на меня, совсем туго соображая, потом его лицо вдруг исказилось мрачным гневом. - Стерва! - прорычал он пронзительно, - Нен-авижу... ненавижу тебя! Д-давай уходи! Ум-атывай, в свое чертово будущее! - и он, ухватив меня за предплечье, с силой мотанул по направлению к камню так, что я чуть не упала. Глаза, до краев залитые алкоголем, устрашающе полыхали черным отчаянием и ненавистью, делая его похожим на огромное рассвирепевшее животное. - Убирайся!!! Всю кровь ты мне выпила, ведьма! - он сел на пятки, закрыл лицо руками и, монотонно раскачиваясь, сотрясался с головы до ног, видимо пытаясь таким образом хоть немного обуздать свои эмоции, чтобы в порывах бесконтрольной ярости не навредить мне. Боже! И что это? Джейми? Я ошеломленно смотрела на его истерику и тягостная безнадежность охватила меня. «Ты же хотела уходить? Здесь нет тебе места, как бы ты этого не хотела. Давай, соберись, иди. Разруби все одним ударом. Тебя ждет дочь. Ты нужна ей там. А здесь ты не нужна никому. Он просто собственник, подогретый алкоголем, который волнуется из-за потерянной вещи и своих ущемленных мужских амбиций». Почти лишенная сознания, я сделала шаг к постоянной немой свидетельнице наших финальных сцен - центральной стеле круга. Потом еще один шаг... И мир вокруг стал исчезать... Последнее, что я увидела, как Джейми, издав отчаянный стон, полный тоски смертельно раненого зверя, весь сжался, потерял равновесие и опять повалился на бок. И тут, среди свистопляски других запахов и звуков, я почувствовала стойкий металлический запах теплой крови. От моих рук. Я машинально посмотрела на них. Руки были в крови. Темной, густой, свежей, не смотря на дождь. Я тупо смотрела на них, неотвратимо поглощаемая потоком времени. «ЧТО? ДЖЕЙМИ?!» Это ЕГО КРОВЬ! «НЕТ! СТОЙ! ВЕРНУТЬСЯ! МНЕ НАДО ВЕРНУТЬСЯ!» Казалось, эта мысль зажглась во мне как жаркий маяк, захватив все мое существо, и я отчаянно барахталась, пытаясь словно утопающая выбраться из черного, затягивающего меня омута. «ДЖЕЙМИ! СТОЙ!» Но равнодушная лавина стремительно повлекла меня в свой бесконечный хаос.