— Ты же знаешь, что я сделаю для тебя все, — хрипло пробормотал он. — Все, что мне нужно для счастья, — это забраться к тебе между ног.
Бриттани затошнило от отвращения. Она и раньше подозревала, что Вильгельмина и доктор любовники, теперь же окончательно убедилась в этом. Ей было противно наблюдать за этой отвратительной сценой. Неужели у Вильгельмины нет ни стыда, ни совести? Как она может вытворять такое прямо перед спальней своего мужа?
Бриттани услышала, как дверь открылась и закрылась. Когда она подняла глаза, коридор был пуст. Очевидно, Вильгельмина повела любовника к себе в комнату.
Бриттани быстро прошла по коридору и спустилась на первый этаж, не желая встречаться с Вильгельминой. Как она теперь посмотрит в лицо женщине, зная правду о ней и докторе Кроссе?
Бриттани хотелось подышать свежим воздухом и уйти подальше от угнетающей атмосферы, нависшей над домом. Она выбежала в дверь и заспешила через широкую лужайку, ведущую к реке.
Здесь хорошо дышалось, и она наблюдала, как вода плещется о берег. Несколько дней Бриттани удавалось не думать о том, что Торн с Вильгельминой когда-то были любовниками. Теперь ее передернуло, когда она представила Торна на месте доктора.
Ей трудно было поверить, что такой мужчина, как Торн, предал бы своего отца из-за подобной стервы. Она вытерла набежавшие на глаза слезы. Похоже, здесь все погрязли в обмане. Полно, да место ли ей тут? В одном Бриттани уверена: она больше не наивна. Она увидела грязную сторону жизни, которая долгие годы была от нее скрыта.
Бриттани не замечала приближающегося к ней сзади Торна, пока он не покачал изумрудным ожерельем у нее перед носом. Поскольку она отдала изумруд Кэппи для покупки «Победоносца», то была потрясена, что он попал в руки Торна.
Повернувшись, она увидела, что челюсть его напряжена, а глаза горят гневом.
— Если б я хотел твоей помощи, я бы попросил о ней, Бриттани. Должно быть, ты решила, что поступила очень умно, использовав вымышленное имя для покупки «Победоносца».
Чувство, проникшее ей в душу, было таким же холодным и тяжелым, как камень у нее в руке.
— Я только хотела помочь.
— И у тебя могло бы выйти, не будь мой поверенный таким честным. Он видел тебя как-то раз в Чарлстоне и обратил особое внимание на этот изумруд. Когда точно такой же был вручен ему в качестве платы за «Победоносец», он сразу же узнал его. Остальные свои драгоценности ты найдешь у себя в спальне.
Она протянула ему ожерелье.
— Торн, пожалуйста, возьми его. Я хочу отдать его тебе.
Он сунул руки в карманы.
— Ты ничего не знаешь о мужской гордости, Бриттани. Это я должен дарить тебе драгоценности, а не брать их у тебя.
Она понимающе кивнула.
— Я уже как-то говорила тебе, что многого не понимаю в этой стране.
— Мне интересно, откуда ты взяла это имя — «леди Джулианна Мэридон»?
— Это девичье имя моей матери. — Она протянула к нему руки, но он оставил без внимания этот жест. — Я просто хотела помочь, Торн. Если я поступила неправильно, прости.
Она отвернулась и пошла прочь, но он нагнал ее.
— Я не хотел показаться неблагодарным, Бриттани, но больше никогда не пытайся действовать вот так, за моей спиной.
Она метнула в него гневный, обвиняющий взгляд.
— Это я действую у тебя за спиной?! Как ты можешь обвинять меня в этом, когда сам за спиной Бена спал с его женой! — Она увидела, как лицо его побелело, но теперь не могла остановиться. — Меня уже тошнит от всего этого вранья. Лучше б я никогда не приезжала сюда!
Он долго молчал.
— Вижу, что ты поверила в худшее обо мне. Очень жаль, Бриттани.
— Я не знаю, кому верить, кто здесь мой друг, а кто враг. Знаю только, что когда я увидела, как Вильгельмина ведет доктора Кросса в свою спальню, я представила тебя рядом с ней.
Он схватил ее за руку и развернул.
— Когда это было?
— Совсем недавно. Возможно, он все еще там. — Она зло смахнула слезинку со щеки. — Ты ревнуешь к доктору?
Взгляд, которым он ее наградил, был ледяным.
— Думай что хочешь, Бриттани.
Она смотрела, как он шагает к дому, и спрашивала себя, сказала ли про Вильгельмину и доктора назло, чтобы насолить Торну. Оставалось лишь надеяться, что она поступила правильно.
Вильгельмина провела пальчиком по животу Джорджа Кросса.
— Думаю, пожар — лучший способ избавиться от всех троих сразу, Джордж.
Он схватил ее за руку.
— Ты с ума сошла? Да нас сразу заподозрят!
Она задумчиво посмотрела на него.
— Конечно, мы потеряем дом, но тут уж ничего не поделаешь. Его можно выстроить заново.
— Я этого не сделаю, Вильгельмина.
Она потерлась о него обнаженным телом.
— А для меня?
У Джорджа Кросса не было возможности ответить, потому что в этот момент дверь с треском распахнулась, и на пороге возникли Торн и Кэппи, похожие на ангелов мщения.
Вильгельмина оцепенела, похолодев от нехорошего предчувствия.
— Как ты смеешь вот так врываться ко мне в комнату, Торн?! Я скажу твоему отцу, чтобы он… — Она осеклась и натянула на себя одеяло, прикрывая свою наготу.
— У тебя ровно час, чтобы собрать свое барахло и убраться отсюда, Вильгельмина! Как видишь, я привел с собой Кэппи как свидетеля твоей опрометчивости.
Торн подошел к съежившемуся Джорджу Кроссу и сдернул его с кровати.
— И забирай с собой своего любовника, — сказал он, отшвырнув его с такой силой, что тот врезался в стену и приземлился на пол, хватая ртом воздух.
Вильгельмина вызывающе вскинула голову.
— Ты не можешь меня прогнать.
— Вот как? А что, если я скажу, что Кэппи разыскал некоего мистер Диверса, который готов рассказать властям, как ты и этот человек пытались отравить моего отца и как наняли этого негодяя Диверса, чтобы убить Бриттани?
Вильгельмина опустила глаза.
— Мне некуда идти, — пробормотала она, понимая, что не дождется сочувствия от Торна Стоддарда.
Глаза Торна были холодными, на лице написано отвращение.
— Может, тебе удастся убедить своего любовника позаботиться о тебе.
Торн перевел взгляд на доктора Кросса, который с трудом поднялся и натягивал бриджи.
— Для пользы вашей практики, доктор, советую вам найти другой штат, который больше придется вам по душе. — Взгляд Торна ожесточился. — Если б не отец, я бы позаботился, чтобы вас обоих повесили. Но, будьте уверены, если когда-нибудь еще увижу вас в Южной Каролине, то передам властям.
Кэппи увидел, как краска отхлынула от лица Вильгельмины, ибо она поняла, что проиграла. В его сердце не было жалости ни к ней, ни к доктору, ибо те замышляли убийство.
После того как Торн с Кэппи вышли из комнаты, Вильгельмина соскочила с кровати, и лицо ее было маской ярости.
— Не бывать этому! — закричала она. — Торн не может выставить меня вон!
Наконец ее любовник заправил рубашку в бриджи.
— У тебя нет выбора, Вильгельмина. Либо уехать, либо пойти под арест. Торн Стоддард отнюдь не шутил.
Она повела вокруг себя рукой.
— Я не могу отказаться от всего этого.
— У тебя есть я, — напомнил он. — Я позабочусь о тебе.
Истерический смех заклокотал в горле Вильгельмины.
— Слабое утешение! Бог мой, ты хоть представляешь, что я теряю?
— Но ты проиграла, Вильгельмина, — напомнил он. — По всем статьям…
Плечи ее ссутулились, и она опустилась на кровать. Да, она проиграла и потеряла все. Она старалась не думать о той давней ночи, когда стояла в освещенном лунным светом саду с Торном, а он клялся ей в любви. Она проиграла еще тогда, в ту ночь. Тогда она держала целый мир в своих руках, но сама же разрушила его.
Через некоторое время от дома отъехала коляска, загрохотав по пыльной дороге. Никто не вышел попрощаться с Вильгельминой, и никто не пожалел о ее отъезде.
Когда коляска выехала за ворота, она оглянулась, чтобы последний раз посмотреть на Стоддард-Хилл.