— А я всегда предпочитаю выкладываться на сто десять процентов, — отвечал Картер.
Вам бы после такого не захотелось ему хорошенько врезать?
После занятий у Скарлет был урок гитары, так что я слонялся без дела в гордом одиночестве. День выдался довольно теплым для осени. В безоблачном небе сияло солнце.
Все вокруг — трава, деревья, дома вдоль улицы, проезжавшие мимо легковушки и внедорожники — казалось слишком ярким, чтобы быть реальным.
Я перешел дорогу и очутился перед Особняком Содроганья. Я не собирался гулять здесь. Я остановился и на мгновение почувствовал что-то… какую-то неведомую силу… влекущую меня туда. Влекущую против моей воли.
Только я об этом подумал, как меня схватила сзади чья-то рука, обхватив за шею крепкими пальцами. И хриплый голос просипел на ухо:
— Ты умрешь в Особняке Содроганья!
Я разинул рот и в ужасе завопил.
11
Вывернувшись из крепкой хватки, я вильнул в сторону, развернулся… И узрел перед собой ухмыляющегося Картера Бурвессера.
— Никак я тебя напугал? — спросил он.
— Я понял, что это ты, — соврал я.
Его ухмылка стала шире:
— А чего заорал тогда?
— А я не заорал, — сказал я, — я притворился, что заорал. — Неубедительно. Знаю. Но не мог же я резануть правду-матку — что он напугал меня до смерти.
Сердце до сих пор колотилось. В ухе до сих пор звучал его сиплый шепот.
Почему все воспринимают Особняк Содроганья как одну большую шутку?
Наверное, все дело в том, что только я играю в эту игру. Только я знаю, какие ужасы могут поджидать внутри этого старого дома.
Задрав головы, мы с Картером посмотрели на задний фасад особняка. Кругом царило буйство красок, зелени и яркого солнца. А здание высилось сумрачным исполином. Стены были угольно-черные, а ряды окон — и того чернее.
Я почувствовал озноб. Как я уже говорил, рядом с особняком воздух кажется холоднее как минимум градусов на десять.
— Ну как, рад провести там всю ночь? — поинтересовался Картер.
— Ни разу, — ответил я. — Об этом месте такое рассказывают…
Он засмеялся:
— Ты же в это не веришь, а?
Я помедлил.
— Картер, ты когда-нибудь играл в видеоигру?
Его румяное лицо пересекла кривая усмешка:
— Не-а, я в видеоигры не играю. Я делаю свои собственные. Знаешь коды для программирования? Я кодирую с девяти лет.
— А я много играл в «Особняк Содроганья», — сказал я. — И это вызывает серьезные опасения. Если хоть что-то из этого правда…
— У меня есть очки ночного видения, тоже притащу, — перебил Картер. — Их военные в бою применяют. Райли, у тебя есть такие? Если нет, могу захватить парочку и тебе.
— Спасибо, обойдусь, — буркнул я.
Есть ли на свете хоть что-нибудь, чего у Картера нет?
— Крутые очочки, — не унимался Картер. — Все видно, как днем. Можно разглядеть, как мышь подмигивает.
— Не хочу я видеть, как мышь подмигивает, — буркнул я.
Картер расхохотался. Почему-то он все мои слова воспринимает как хохму. Что я ни скажи, обязательно ржет.
Говорю же, бесит.
Мне хотелось поскорее его спровадить и пойти домой. Но тут я услышал голоса. Обернулся, а по лужайке шагают Скарлет, Данисия и Ченг. Вся команда в сборе.
— Так и знали, что ты здесь, Райли! — воскликнула Скарлет.
— А как же урок гитары? — спросил я.
— Отменили. Дерек гриппует.
— Я тут рассказывал о крутой экипировочке, которую принесу, когда мы пойдем туда с ночевой, — сообщил Картер. — У меня есть рюкзак, который светится в темноте, так что я всегда могу его найти.
— Круто, — сказал Ченг. — А я принесу светящиеся в темноте бутылки с водой. Вдруг пить захочется.
Думаю, Ченг пошутил, но кто его разберет.
Данисия указала на дверь черного хода:
— Почему бы нам не наведаться туда прямо сейчас? Ну, знаете, разузнать обстановку, пока не стемнело.
— Ни за что, — сказал я. Пожалуй, чересчур поспешно. Должно быть, мой голос прозвучал слегка испуганно. Теперь все смотрели на меня. — Э-э-э… зачем же приключение портить, — вовремя нашелся я.
— Да какое там приключение, если с нами будут предки? — вздохнула Данисия, закатывая глаза. — Надо найти способ от них отделаться. Кроме шуток.
— А я рад, что придут родители, — заметил Ченг. — А то, знаете, мало ли что.
Картер засмеялся:
— Например, злые духи схватят нас и утащат в мир тьмы.
Я почувствовал, как по тыльной стороне шеи пробежал холодок. Не нравилось мне, что Картер над этим зубоскалит. Ясное дело, он ничего не намерен воспринимать всерьез.