«Но он же был в платье», — вспомнила девушка.
А может, это такая рубашка, как у буддистов, к примеру? К тому же волосы. Галка вздохнула про себя с затаенной завистью — огненно-рыжие пышные пряди волос струились по плечам и спине этого паренька до самого пояса. Роскошь, а не волосы! Везет же некоторым. А еще от него изумительно пахло, волшебно! Галке захотелось подойти поближе и обнюхать гостя своего… тьфу ты, маминого племянника. Она с трудом заставила организм взять себя в руки и только вздохнула, незаметно потянув носом, в ноздри ворвался тонкий аромат: то ли розы, то ли фрукты какие, то ли свежескошенная трава, то ли все вместе и сразу — интересные духи у него, одновременно и пряные, и горькие! За таким запахом можно идти с закрытыми глазами, как за звуком волшебной дудочки. Девушка замерла, погрузившись с головой в густой аромат.
Парень тоже вздохнул. В руках у него оказалась миска, и он что-то взбивал в ней венчиком. Галка удивилась тому, что в ее квартире оказался кулинарный венчик. В готовке она была не очень сильна: так, простые блюда, а, например, кондитерские изделия — вообще никак; разные там суфле из рыбы или домашние паштеты — даже ни в мыслях; соусы любого вида сложности — исключительно из магазина. Конечно, нельзя сказать, что она ничего не смогла бы приготовить: бутерброды любой сложности Галка сооружала мастерски, но это было все, поэтому на миску и венчик девушка посмотрела с уважением.
Тонкая рука, крутившая без остановки, слегка дрогнула, видно парень устал от того, что все на него пялятся. Галка поспешно отвела взгляд, уставилась в пол — кто же виноват, что ты уродился таким необыкновенно красивым? Ангел и есть. Недаром же Федор так его назвал вчера. Так близко с людьми нетрадиционной ориентации она еще ни разу не сталкивалась и отвести глаза от серьезного лица молодого человека удалось не сразу. Стыдобища-то! Уставилась, как в зоопарке.
— Меня зовут Зейнвейлла, — представился парень. — Пошли на кухню, я там сварил кофе, и кое-что приготовил на завтрак, после опустошения мне нужен белок, — объяснил он Галке.
Сбитая с толку последними непонятными словами девушка машинально двинула за пушистым каскадом волос, закрывающим почти всю спину. Парень со странным именем был одет в домашние штаны Федора, которые непонятно как держались на худой заднице, и в его же футболку, точно так же висевшую на нем, как на вешалке. Галке было отчего-то неудобно, словно она подглядела в замочную скважину. Вот почему она решила, что это девушка: у него имя похоже на женское — Зейнвейлла — хотя, если подумать, у многих народностей мужские имена слышатся для нас, как женские. Да и одежда на нем сидит мешком, словно платье. Ох, прямо голова кругом!
— А меня зовут Галя, — пробормотала она, разглядывая розовые пятки, длинные и стройные ноги, которые обрисовывались в глубине трикотажной шотландской клетки, и прямую спину.
— Я знаю, Армилиос сказал вчера, — сообщил ей бойфренд Федора, почему-то называя его по-своему.
Парень-гей вызывал в девушке нездоровый интерес. Ужас-то какой! Как-будто она приехала из глухой тайги. Разве она раньше не знала, что существуют такие люди, которые не интересуются противоположным полом, а вот такой же, как у них самих, только подавай? Знала, конечно, но это было абстрактное знание, вживую она с ними нигде не сталкивалась, кроме, разве, Антона Березуцкого, на первом курсе своего колледжа, но это не тот случай. У Антона не было ни на грамм той красоты и притягательности, как у Зейнвейллы. Чтобы казаться привлекательнее Антон красил ресницы, подводил стрелочки, делал себе замысловатые стрижки и красил ногти и волосы в яркие тона: синий, зеленый, красный, к тому же он был толст, вечно потел и обливал себя духами. Березуцкого Антона в колледже презирали и даже брезговали садиться вместе с ним, а вот презирать Зейнвейллу вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову. Он был прекрасен!
В самых растрепанных и противоречивых чувствах Галка уселась за стол, где ее ждало еще одно потрясение: от количества еды глаза полезли на лоб — весь стол был заставлен блюдами, мисками, тарелками. Черт, да у нее на Новый Год не бывает такого изобилия. Это называется, «кое-что приготовил»? Зейнвейлла, не замечая ее вытаращенных глаз, ставил очередной противень в духовку, при ее мыслях о нечистом слегка поморщился.