Рита, не мигая, смотрела куда-то широко раскрытыми глазами и не реагировала на старания Галки ее расшевелить.
— Ритка, кончай прикалываться! — крикнула с дивана Ира, не отрывая глаз от экрана телефона. — Давай вали уже оттуда, моя очередь гадать!
Она торопливо печатала Женьке сообщения ВКонтакте, а он терпеливо отвечал. Уже пять раз написал, что любит — это показалось подозрительным. Ира начинала волноваться. Ногам не стоялось на месте — какое тут гадание! Хотелось уже бросить все и бежать обратно в клуб.
— С ней что-то случилось, Ир! — вдруг забеспокоилась Галка. — Господи, зачем мы только начали ворожить на этом зеркале?! Что делать-то теперь?!
— Да чего там еще?! — Ира недовольно оторвалась от смартфона.
Она уже десять раз пожалела, что, вообще, стала слушать разговоры о гаданиях, оставила своего парня, променяв его на дурацкие языческие ритуалы. Как чувствовала: что-то случится — вот как бывает, когда игнорируешь интуицию, а настоящая женщина должна слушаться своих инстинктов. Ира включила свет, сразу нарушив таинственность в комнате, глянула на Галку, переминающуюся вокруг кресла, в котором застыла подруга, потом перевела глаза на Риту, с блеском и талантом изображавшую манекен, даже не моргала, но, все же, ее веки чуть-чуть дрожали, скрывая ужас в глазах, словно она хотела очнуться, прийти в свое обычное состояние, и не могла.
— Что за ерунда? — Ирина с недоумением разглядывала туалетный столик Галкиной матери.
Почти до половины створки зеркал покрывала жирная черная копоть. Однако, странные свечки им продали в церквушке: мало того, что они коптят, чуть ли не до потолка, так еще обе очень уж быстро сгорели, да так, что растеклись по столешнице темными лужицами, будто их растопили на сильном огне. В блюдцах, где их укрепляли, остывал пепел от специальных бумажек, предназначенных, как раз, защитить столик от потеков воска. Интересно, в церквях свечи изготавливают вручную или закупают оптом большую партию на каком-нибудь свечном заводике? Если это так, то им подсунули явный контрафакт. Разве освященные свечи должны так себя вести? Вот черт! Прямо начнешь верить в потусторонние силы! По Ириной спине заструился холодок.
— Я боюсь, — заявила Галка, забиваясь в уголок дивана и кутаясь в теплый шерстяной плед: хотя в комнате было жарко, девушку трясло. — А вдруг, она умирает? Ир, давай скорую вызовем!
— Ты чего там расселась? — обозлилась Ирина. — Я предлагала пойти гулять — это вы с Риткой решили погадать. Ведьмы, блин! Воду неси, зеркало надо протереть! Боится она, я, может, тоже боюсь!
Галка бросилась на кухню, а Ира принялась тормошить подругу.
— Очнись, мать твою! Где ты там?! Слилась в экстазе со своим суженым?! А ну, возвращайся обратно! Ритка!
Она трясла ее за плечи, била по щекам и ругалась, нарочно громким голосом, чтобы заглушить страх, который незаметно прокрался в ее сердце. Рита словно пыталась сказать что-то, ее зрачки двигались, губы дрожали, но в себя она не приходила. Галка плюхнула на туалетный столик чашку с водой и принялась возить губкой по закопченной поверхности зеркала. Надо поправить створки, все равно теперь уже не до гадания. Девушка всмотрелась в отмытую поверхность зеркал, и неожиданно ей показалось, что в глубине отраженных галерей мечется Рита, объятая ужасом, и не может выйти наружу, она заблудилась там в этих бесконечных коридорах. Галка увидела ее страх, почувствовала каждой клеточкой своей кожи ее отчаяние и смертельный ужас.
— Тусенька! — заорала девушка, прижавшись вплотную к поверхности зеркала, вглядываясь туда, в страшную неизвестность. — Тусенька, я здесь!
— Вот дура, блин! — выругалась Ирина.
Но Галкин крик неожиданно помог, Рита медленно вздохнула и моргнула раз, другой, еще и еще.
— А-а-а! — громкие стоны наполнили комнату. — А-а-а!
— Рита! Рита, да очнись же ты, наконец! — Ира влепила подруге по щеке.
Крик прекратился.
— Слава Богу! — выдохнула Ирина и присела рядом с подругой на подлокотник кресла, ноги ее не держали, тряслись, то ли от страха, то ли от напряжения.
Подруга очнулась, вышла из своего состояния, близкого к коматозному, но теперь она водила перед собой затравленным взглядом, будто боялась увидеть рядом с собой что-то, недоступное взгляду остальных людей. Глаза не задерживались ни на чем конкретно, губы прыгали, дрожал подбородок, руки по-прежнему цеплялись в края подлокотников так, что пальцы все побелели. Рита морщилась, кривила рот в беззвучных рыданиях, с отвращением передергивала плечами, на подруг не смотрела, и это уже действительно пугало. Откуда-то понесло тухлятиной, Ира принюхалась, но запах быстро пропал — показалось, наверное.