После случая со сном из свиных голов, отчиму пришлось уйти из дома, мама указала ему на дверь, а сама с горя зарылась в Одноклассниках и, через три месяца погружения в неизведанные глубины Сети, нашла старого школьного друга — свою первую любовь. Вдохнув полной грудью сладкий воздух свободы, матушка внезапно ощутила в себе огромный неиспользованный запас дремлющих сил и, когда свеженайденный одноклассник, Андрей Лукьянов, позвал ее к себе на Камчатку, где жил и работал, Галкина мама не сомневалась ни одной минуты. Тут же уволилась из своей больницы, где трудилась медсестрой на полторы ставки, и за две недели сделала необходимые приготовления, чтобы рвануть к нему на край света.
— Андрэ! — кричала она в трубку молодым, звонким голосом. — Я еду! Подготовь мне самый большой горячий источник, я буду в нем купаться! — она радостно хохотала, выслушивая ответ неожиданно объявившегося школьного друга.
Чтобы дочь не оставалась совсем одна в таком несерьезном возрасте, она позвонила бабе Клаве, старенькой матери Галкиного биологического отца, которая жила в собственном небольшом домике в пригороде. Дело в том, что другого названия ее папаша и не заслуживал, так как подал на развод, лишь только увидел новорожденную — отчего-то его вдруг смутил и разозлил монгольский разрез глаз дочери. Гордая Галкина мама не стала унижать себя всякими объяснениями да оправданиями, недрогнувшей рукой подписала все документы, хотя позже долго вспоминала, у кого в родне монгольские корни. Вспомнить не вспомнила, но рассудила, что такой муж и отец, который не будет любить ребенка, а ее станет подозревать в изменах, в их счастливой семье ни к чему. А вот бывшая свекровь, Клавдия Павловна, приехавшая после развода забрать кое-какие вещи своего сына, сразу же разглядела в крошечной внучке фамильные пухлые губы Летягиных, похожую форму носика, и сердце ее затопила нежданная волна любви к маленькой Галочке. Ну что глаза? Так уж Господь распорядился! Со своим биологическим отцом девочка ни разу не столкнулась, а баба Клава частенько приезжала, и мудрая Галкина мама не препятствовала бабушке и внучке видеться. После того, как сын Клавдии Павловны переехал в другой город, жить вместе с внучкой стало заветной мечтой старушки, но Галкина мама, любившая принимать спонтанные решения, исключительно по велению сердца, неожиданно вышла замуж во второй раз, и бабе Клаве пришлось с этим смириться. Галку она забирала на каждые каникулы и на все лето, а в остальное время давала строгие наставления ей и бывшей невестке по телефону.
С бабой Клавой о свободе можно было забыть: властная по характеру, она привыкла командовать всеми, кто попадал под ее влияние.
— Мам, я и одна могу справиться, — протестовала Галка. — Мне уже двадцать лет!
— Да что ты тут сможешь одна? — мама всплескивала руками. — Она бабка не вредная, будет о тебе заботиться, а ты о ней — ей тоже нужна забота! Вот и позаботитесь друг о друге, а лучше, доченька, поехали со мной! Андрюшка будет только рад! Он так и не женился, надо же! — глаза матушки, слетевшей с резьбы, заволокло туманом.
— А он тебя, хоть встретит там? — беспокоилась дочь. Мамино легкомыслие слегка пугало.
— Конечно встретит, глупенькая! — смеялась мать и кидалась обнимать Галку. — Он же оплатил всю дорогу. Поехали со мной! Посмотришь на мир, искупаешься в океане — это совсем не то, что море! — соблазняла она дочь.
— Нет, мам! — дочь выбралась из объятий. — Я никуда не поеду! У меня здесь учеба, друзья.
— Какие друзья?! — мать пренебрежительно махнула рукой и вдруг, заулыбалась. — А, может, я чего-то не знаю? У тебя появился молодой человек? — ее глаза вспыхнули интересом.
— Нет, мам! Фу! Как ты могла подумать?! — возмутилась Галка.
— Ну почему же «фу»? — возразила мать, разглядывая свою взрослую дочь. — Поверь, в один прекрасный день тебе станет плевать на все условности.
— Мама! — осадила ее Галка.
Но маменьку было не остановить. В ней играли гормоны, внезапно ощутившие себя юными и прекрасными, полными энергии, молодого задора и чрезвычайно привлекательными, они отражались в глазах матери, сверкая там голодным блеском.
— Ах, как бы я хотела быть с тобой в это время! — вздыхала родительница. — Подсказать, предостеречь. Смотри не позволяй им крутить собой, будь постервознее! Хоть ты и уродилась неизвестно в кого, бешено красивая, но подать себя не умеешь, а таких не замечают. Из вас троих (она имела в виду подруг дочери: Риту и Ирину) только Рита может преподнести себя, как дорогую хрустальную вазу, тебе поучиться бы у нее, а у Иры характер — коня на скаку… Надеюсь баба Клава присмотрит за тобой, — вдруг загрустила матушка. — Я думала, что у нас еще впереди такие разговоры, а оказалось уже позади. Могу только одно тебе сказать, помни всегда о безопасном сексе…