— Ах, Юстинко, какой вещий сон я видела этой ночью! Находилась я будто в нашем лесу. Вдруг передо мной явились две дороги: одна укатана (хоть яйцо кати!), а другая — заросшая бурьяном. Одна ведет на восток, а заросшая — на запад, прямо в лес. Вижу, откуда ни возьмись трое мужчин: ваш Павлуша, Евграф Дулуман и какой-то старик с седою бородой. Слышу, старик говорит: «Кто пойдет по заросшей дороге, того она заведет в лес на растерзание зверям, а кто пойдет по этой, тот будет жив, ибо эта чистая дорога ведет в Иерусалим». Я тогда и спрашиваю седого старика: «А куда они, эти хлопцы, идут?» И тот ответил, и слова его до сих пор в ушах у меня звенят: «Они хотят поклониться святым местам, да вот этот юноша (и он указал на вашего сына) заблудился, а ему следует идти с этим (и указал на Дулумана)». И старик стал невидим.
Бабушкин сон был выслушан с повышенным вниманием. Все члены нашей семьи обрушились на меня. Правда, я не сильно защищался, так как во мне было еще достаточно и суеверия и легковерия, чтобы поверить в подлинность немудреного «вещего» сна. Я принял этот сон хоть и с легковерием, но и не без осторожности. Выбрав момент, когда дома никого не было, я опустился на колени и со слезами стал молиться, чтобы всемогущий бог указал, наконец, истинный выход из столь затруднительного положения. После молитвы наугад открыл библию. Глаза остановились на 39 стихе V главы евангелия от Иоанна: «Исследуйте писания, ибо вы чрез них хотите иметь жизнь вечную…» И дальше: «Но вы не хотите придти ко мне, чтобы иметь жизнь».
Я решил, что «получил» откровение, понял, что должен идти дорогою на восток вместе с Евграфом, если хочу дойти до святых мест Иерусалима.
Об этом «откровении» я никому ничего не сказал. Мне предстояло проститься с моими сектантскими убеждениями. Но я был уверен, что «даже волос с головы человека не упадет без воли отца небесного», а поэтому и заключил: «Так угодно богу».
В последнее время я редко посещал собрания евангелистов и наконец вовсе перестал туда ходить. Мои единоверцы недоумевали и боялись, чтобы я не вернулся в «мир» — в православие. Но именно это и случилось. Я подыскивал и находил в «священном писании» много мест, которые, казалось, повелевали мне идти в семинарию: «Все испытайте, хорошего держитесь» (I Фессал., V, 21); «Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте, от бога ли они» (I Иоанн, IV, 1) и другие изречения.
Своим намерением я поделился с домашними. Решение мое было принято с восторгом. Так после покаяния осенью 1947 года, сдав вступительные экзамены, я поступил в Одесскую духовную семинарию для получения религиозно-богословского образования. К православному духовному воинству прибавлялся еще один воин.
В ДУХОВНОЙ СЕМИНАРИИ
В семинарии я на веру принимал все, чему там учили. Смущали меня только жития «святых», которые в обязательном порядке ежедневно читали семинаристам в столовой во время обеда. Описание «подвигов» некоторых «святых» настолько фантастично, что ничем не отличается от сказок или мифов. Например, житие Иоанна Новгородского (7 сентября) повествует, будто он, заметив в рукомойнике беса, перекрестил его и лишил силы. Обессиленному бесу пришлось оставаться в рукомойнике и умолять архиепископа Иоанна отпустить его на свободу. Но «святой» сказал бесу: «Не отпущу тебя потому, что ты разговариваешь по-латыни». Пришлось бесу предложить Иоанну свои услуги. Состоялась сделка: Иоанн соглашался отпустить беса только после того, как тот отвезет его на себе из Новгорода в Иерусалим. Съездив за ночь на бесе в Иерусалим и обратно, «святой» отпустил его, а сам пошел в храм совершать богослужение. Странно получается: святой, одним крестным знамением обессиливающий беса, просит отвезти его в Иерусалим, и бес, не могущий вырваться из умывальника, везет на себе «святого» в Иерусалим и обратно за одну ночь!..
А в «Житии мученика Конона» самым серьезным образом рассказывается, как Конон укротил бесов и послал их на работу: копать огород, пахать поле, сеять, полоть, стеречь сад, пасти стада, колоть дрова, носить воду. Когда же на Конона напали разбойники, то внезапно явились его слуги, бесы, и защитили святого. Интересно: тот, кто повелевает многочисленными и всесильными бесами, не может защитить себя от двух-трех смертных разбойников, и необходимо вмешательство бесов, чтобы спасти его от смерти.
Вставали вопросы: а где же святые ангелы? Почему они не служат угодникам так, как бесы? Неужели ангелов меньше, чем чертей? Такие дружеские взаимоотношения святых и «нечистой силы» казались мне слишком соблазнительными.