Самец поднял руки над головой.
- Р-ры-ы-а-а-лоу-у-у!
Он не убежал, как свита. Гордо повернувшись спиной к своим победителям, не спеша и не оборачиваясь, удалился. Спокойно и размеренно. За поворот скалы.
- Вот так встреча, - присел Алл.
- Как тебе нравится местная фауна?
- Слегка агрессивная.
- Больше ничего не заметил? Какие-нибудь мысли есть?
- Ты командир, тебе и мыслить. Я только техник.
- Думаю, что это - не хищники. Им всего лишь хотелось заполучить поляну. Но если они - не хищники, то здесь могут обитать и другие твари. Позабавнее. Откуда только взялись?... Команде приказываю быть начеку и всегда иметь при себе оружие. Тропинку закрыть. Поставим электрошоковый экран... А как похожи на нас...
- Особенно самец с покатым лбом. Вылитый ты - зеркальное отражение.
- Но, но! Кстати, мне показалось, что они обладают зачатками речи. По крайней мере, самец явно ругался на своих, и те что-то отвечали ему...
- Люблю замечать мелочи, когда заряд в резаке кончается...
Ремонтные работы на время остановили.
Установили экран в начале тропинки. Заодно проверили тропу. После землятресения оползень на той стороне рассыпался, образовав лаз неправильной формы. Пещера, как правильно угадал Алл, уходила далеко вглубь скальной породы. Соваться в неизвестную темноту желание отсутствовало. Ирвин решил ограничиться установкой нескольких маячков непосредственно у входа.
Оставалось только надеяться, что местная фауна нанесла свой первый и последний бесцеремонный визит на стоянку.
Но утром Ирвина и Алла разбудил навязчивый зуммер сработавшей внешней защиты. Похватав винтовки, выскочили наружу.
Вчерашний самец озабоченно топтался возле экрана, но попыток пересечь его не предпринимал. Видимо, первая попытка и подпаленная в нескольких местах шкура напрочь отбили у него охоту соваться. Теперь самец деловито рассматривал искорки на траве, отряхивая с себя обгоревшую шерсть.
- Смотри-ка, - восхитился Ирвин. - До чего умный!
Ирвин показал несколько кусков обгорелого грунта, лежащих на стороне уступа. Кусков раньше не было. Выходило, что самец специально притащил их и бросал сквозь экран. Пытался понять, как проникнуть за заграждение.
Ирвин подошел ближе. Самец увидел наблюдавших за ним людей. Пытливо оценив обстановку, он, как и в прошлый раз, неторопливо поднялся и ушел.
- Думаю, больше с ним не свидимся, - захохотал Ирвин. - По крайней мере, до отлета. Но какой умный! Жаль, что жить им осталось всего ничего...
- Что будем делать?
- Начнем пораньше, пораньше и закончим. Все равно проснулись.
На планете не было четкой смены суток. Скорость ее вращения вокруг собственной оси почти равнялась скорости оборота вокруг звезды. Поэтому, на той половине, где сейчас находились Ирвин и Алл, был сплошной день. Ночь, по расчетам, должна была наступить лет через пять. Время отмеряли по часам звездолета. Но, по крайней мере, было постоянно тепло.
* * *
- Как же эти человекообразные оказались на корабле?
- О-о! Это произошло несколько позже... Где-то через полгода... И случайно... Так, Сашка?
- Так...
* * *
Ремонт закончился. Навалилась скука.
Отремонтированный корабль прочно стоял на стойках, готовый к взлету. Ирвин и Алл собрали инвентарь и аккуратно уложили его в грузовые отсеки. На карнизе остался только домик. Каюты не прельщали своей теснотой, а разборное жилище будило дух первооткрывателей.
Проверка функционирования систем корабля, бесполезное занятие, скоро надоела. Можно лететь. Сканеры не улавливали опасности. Но это - пассивные сканеры, на показание которых влияла висевшая над головой полупогасшая звезда. Активные сканеры включать не решались... По понятной причине...
Аборигены больше не донимали. Вообще исчезли, будто и не было.
Ирвин занялся скалолазанием. В одном месте ему удалось подняться метров на десять. Застрял. Спуск оказался сложнее, чем предполагалось. Так и провисел на скале, пока Алл разворачивал пневмоподушку для мягкого приземления.
Скалолазание отменили. Стало еще скучнее.
...Их привлек странный визг со стороны тропы. Все та же семейка человекообразных.
Сгрудившись возле экрана, они истошно вопили. Выделялся самец. Грозным рыком перекрывая гомон остальных, он что-то объяснял на своем простейшем языке.