– Еду, – сказал я, затыкая «беретту» за пояс и распихивая магазины по карманам.
– Еду.
– Еду.
– Еду.
Задумался только Николай с его пятью годами в лучшем случае. А потом, неожиданно для меня, и он махнул рукой:
– Еду.
Дальше время ускорилось. Как-то неожиданно для самого себя я оказался за рулем грузового «Мана», рядом сидел Слава, а остальные спрятались в кузове, снова затянув мягкую боковину. Никакого пива в машине не было, несколько пустых кегов просто разбросали по дороге. Перед нами катили «Ситроен» и автозак, из которого мы перебросили наши сумки в грузовик, в машинах люди в зеленой форме, так что останавливать не должны. Пара попавшихся навстречу полицейских машин проехали мимо, не удостоив вниманием. Сигнал охрана подать не успела, это точно, наверное, забили все глушилкой, а теперь уже поздно.
– И чего дальше? – спросил Слава.
– Едем куда везут. Колумбия, не Колумбия – по фигу. Разберусь.
– А если просто вальнут?
– У нас два ствола. И я очень хорошо стреляю, Слав. Нам по-любасу не дали бы с ментов пушки взять, если бы вальнуть хотели.
– А там что?
– А здесь что? У тебя пятнашка?
– Ничего. Даже бабки при обыске все нашли, – махнул он рукой.
– Ну вот, видишь? Что тут терять? Да и поздно уже, в побег пошли. Дыши, пока дышится.
– Жить на что будем?
– Жить есть на что, Слава, – хмыкнул я. – Мне нужен компьютер и Интернет, а дальше разберемся. Так что Колумбия подходит.
– Я в Панаму было дернуть хотел.
– На хрена?
– Кореш один бизнес предлагал, кокс оттуда возить. Даже в Питере договорился.
– Слав, ты охренел? – поразился я. – Тебе там за такой бизнес башку отрежут. Не суетись, оглядимся, и дальше видно будет. Отсюда сдернуть надо, покуда не хватились.
Колонна машин выехала на трассу, то есть «карретеру», но катили по ней недолго, только до Малаги и добрались, а там головной «Ситроен» свернул в промзону и почти сразу остановился. Тюремный «Ивеко» отделился от нас, свернув в проулок, мы сидели и ждали, затем водитель прибежал обратно, втиснувшись в легковушку, и мы поехали дальше. Чуть повиляв по складским проездам, заставленным грузовиками, мы выехали к каким-то воротам, автоматически открывшимся перед нами. Снова встали в каком-то дворе, один из фальшивых гвардейцев выбежал из машины, вернулся с мужиком в комбинезоне, затем они все там помахали руками, потом рядом открылись ворота ангара, и «гвардеец», подбежав к нам, махнул рукой, показывая на них:
– Заезжай туда, загоняй грузовик на платформу, глуши движок, понял? Будет сигнал, затем погаснет свет, потом снова сигнал и можешь заводить. Понял? – повторил он.
– Чё за херня? – спросил меня Слава.
– Без понятия. Повнимательней просто. – Я врубил первую, и грузовик медленно пополз к воротам, порыкивая дизелем. Я вытащил пистолет из-за пояса и положил под бедро, на всякий случай. Пусть будет.
В ворота заехал медленно, поглядывая в зеркала, давно грузовик не водил, еще с армии. Но вроде не влетел ни во что. А за воротами оказался здоровенный зал с металлической платформой вроде эстакады, перед которой стояла крашенная в желтый и черный цвет металлическая арка. Сбоку какая-то застекленная будка, в ней женщина за пультом. Диспетчер какой-то, что ли? И на хрена нам эта эстакада, если летим в Колумбию?
Зашедший следом мужик в спецовке крикнул:
– Заезжай, не тяни время!
– Заезжаю, не ори! – ответил я в окно.
Лязгнуло гулко под передними колесами железо, машина фырча заехала на направляющую. Мойка какая-то, только без щеток.
– Сигнал, свет погаснет, потом опять сигнал, понял?
– Да!
– Начали!
Почти сразу же на арке замигал красный фонарь, противно задребезжал звонок вроде школьного.
– Глуши мотор, ключ из зажигания!
Я сделал, как он сказал. Мужик побежал к будке, зашел внутрь, встал рядом с женщиной. Свет погас, темнота наступила полная, ворота к этому времени уже закрылись. Я ощутил какое-то движение.
– Едем куда-то, что ли? – спросил Слава.
– Похоже, – пробормотал я. – Итить!
Лязгнуло, зашипело какой-то пневматикой, затем нас вжало в спинки сидений, машину куда-то бросило, все тело обдало холодом до онемения, затем такое же резкое торможение, из-за которого мы качнулись на ремнях, потом снова звонок – и свет. Яркий свет, солнечный, буквально вламывающийся через открытые ворота, оказавшиеся уже перед нами. И никакой арки. И человек в песочной униформе, который машет желтым флажком, крича по-английски: