– Кто эти люди? – спросил Сильвестр, рассматривая портрет за портретом.
– Друзья Лунной Лощины? – предположила Рози.
– Смотрите, – сказал Вудроу, – их имена напечатаны на маленьких табличках внизу каждой рамки. – Он указал на верхнюю фотографию справа: – А вот и сам мистер Клинток.
У мужчины на фотографии было худое лицо с узкой седой бородкой. Он одет в тёмный костюм, на носу – большие круглые очки. Смотрел он с улыбкой, как у Моны Лизы.
– А это другие люди, которые, наверное, пожертвовали деньги городу.
– Смотрите, вот ещё, – Виола показала на большую медную табличку над фотографиями. «Первые принципы», – прочитала она. – Что это может означать?
– Думаю, это относится к ним, – сказал Вудроу.
Над каждой фотографией висела маленькая металлическая табличка с одним-единственным словом. Ребята прочитали их одну за другой:
– Может, эти «принципы» характеризуют каждого из этих людей? – предположил Вудроу.
– Но странно видеть всё это в библиотеке, – задумчиво произнесла Рози. – Мне кажется, что-то тут скрывается.
– Может, твоя мама знает что-то о галерее? – сказала Виола. – Почему бы тебе не спросить её сегодня вечером?
Хотели ребята того или нет, но помимо работы сыщиков у них на этой неделе было ещё много дел.
В следующую субботу, после обеда, Виола пригласила друзей поехать вместе с её отцом, чтобы посмотреть на третьи часы – они висели на Вишнёвой улице, через дорогу от большой каменной стены и встроенного в неё здания, служившего входом в колледж Лунной Лощины. Пока мистер Харт был на собрании, четверо ребят наблюдали за часами, стоявшими в нескольких метрах от тротуара на выложенной плиткой площадке.
– Эти часы точно такие же, как двое других, – сказал Вудроу. – Как… вы… сами видите. – Он покраснел.
Сильвестр фыркнул, сдерживая смех. Виола заметила:
– Но посмотрите: в окошке картинка вишни.
– Вчера, – вступила Рози, – в библиотеке я заметила, что картинка была такая же, как в прошлую субботу, – кленовый лист. Сегодня утром я помогала маме, ездила с ней по разным делам. Когда мы проезжали по Кленовому бульвару, я обратила внимание, что картинка на часах переменилась на вишню.
– Картинки на всех трёх часах, должно быть, меняются в одно и то же время, – заключила Виола. – И, думаю, смело можно заявить, что они сдвигаются каждую неделю – в субботу утром. Именно тогда мы заметили перемену.
– Да, – согласился Вудроу. – И цифры, на которых застревает минутная стрелка, тоже меняются. В пятницу на прошлой неделе стрелки застряли на одиннадцати. На следующее утро в субботу – на четырёх. Интересно, какая цифра будет сегодня?
– Мы можем подождать здесь, чтобы узнать, – предложила Рози. – Это должно занять менее часа.
Сильвестр, пока они ждали, поделился тем, что окончательно переехал жить в подвал, так как в середине недели прибыли бабушкины вещи. Она не так много всего привезла из своего старого дома. Самым уродливым оказался старый ободранный диван. Мама его терпеть не могла. Он ярко-жёлтого цвета с пухлыми бархатными подушками. Сильвестр согласился с мамой – диван был странный. Но хал-му-ни настаивала, чтобы для него освободили специальное место.
– Ей, наверное, очень дорог этот диван, – сказал Вудроу.
– Наверное, – Сильвестр передёрнулся. – Старые люди такие странные.
Рози бросила на мальчика испепеляющий взгляд.
– Извини, – быстро поправился он. – Я имею в виду, они такие… своеобразные.
– Бамц! – вскрикнула Виола, указывая на часы. – Минутная стрелка застряла на семи минутах второго – между единицей и двойкой. И только что перепрыгнула на пять минут вперёд.
– Так, – произнесла Рози. – Это точно не совпадение.
– В этом точно есть какой-то порядок, – согласилась Виола и принялась ходить вокруг часов, рассматривая их со всех сторон.
Вдруг она резко вздрогнула, как от удара молнии.
– Секундочку! – Виола открыла блокнот и пролистала последние несколько страничек. – Мне не приходило это в голову, пока сегодня я не увидела вишню. Эти три изображения – не просто случайные картинки природы. Вишня, жёлудь и лист. На самом деле они имеют своё значение. И это зависит от того, где мы стоим.
– Вокруг нас растения, – Сильвестр кивнул на лес за каменной стеной. – Может, там те же растения, что изображены на часах?