— Здорово! — воскликнул Терри, — просто здорово!
— Точно, — вторил ему Майк.
— А что, ему идет. Нет, правда. Посмотрите. Такое впечатление, что он с ними родился.
— Согласен.
— Господи, не дай бог, хозяин это увидит, — заметил Билл.
Они поспешно оглянулись, ожидая, что Беннет мог незаметно подкрасться к ним со спины и теперь заглядывает через плечо. Но там никого не было.
— Ф-фу, — перевел дух Терри, — да, ты прав, Билли. Ему это показывать ни в коем случае нельзя. Во всяком случае, не нам.
— Мисс Бэнши сказала, что сама ему это покажет, — уточнил Грэм, хмыкая.
— Ну и ну, — парень покачал головой, — она смелая. Этого у нее не отнять.
— Ладно, хватит, — Грэм решительно отобрал у них рисунок, — пойду верну его. А вы, трое придержите языки и не болтайте.
Но, разумеется, от такого было почти невозможно удержаться. И спустя несколько минут о происшедшем узнал весь дом, за исключением самого хозяина. Но и это длилось недолго, поскольку он вышел из своей комнаты и осведомился у Терри, который веселился громче остальных:
— По какому поводу веселье?
— О, сэр, — замялся Терри, у которого живо прошел приступ хохота, — э-э-э… ничего… ничего особенного.
— Вот, я и хочу узнать, что это за "ничего особенного", — с нажимом произнес Беннет.
Терри успел подумать, что идея с рожками, пришедшая в голову Аннабэл, не так уж и фантастична.
На вопрос хозяина ответил сам Грэм:
— Мисс Бэнши нарисовала рисунок, сэр.
— Ах, вот как, — протянул тот, — и это вас так развеселило. Интересно. Очень интересно. Дайте подумать, что же там могло быть такого забавного? Надеюсь, она не меня нарисовала?
Этот вопрос был встречен гробовым молчанием.
— Ясно. Все ясно.
Слуги проводили взглядами его удаляющуюся наверх спину и переглянулись. Терри тяжело вздохнул, а Грэм философски произнес:
— Ну что ж. Не этого ли она хотела?
9 глава
Тем временем Аннабэл закончила второй рисунок и теперь любовалась произведением рук своих. Она вертела его из стороны в сторону, отодвигая дальше, то придвигая к себе, наклоняя голову набок и усмехаясь. Потом снова взяла карандаш и провела еще несколько штрихов, завершающих. Определенно, так было гораздо лучше.
Она была столь увлечена этим делом, что не расслышала, как за ее спиной щелкнул замок и дверь отворилась. В комнату вошел Беннет. Он пару секунд смотрел на нее, потом скривил губы и прошел к столу. Теперь Аннабэл его заметила. Она подняла голову и посмотрела на него с интересом.
— Пришли полюбоваться на мои рисунки?
— Ну, если это так называется, — хмыкнул он, — поскольку ничего хорошего вы рисовать просто не умеете.
— Тогда и не смотрите, если вам все так не нравится.
Вместо ответа он взял со стола приснопамятный рисунок и начал его внимательно осматривать. Причем, вел себя почти так же, как она за несколько минут до этого. Пару раз он наклонил голову, потом отодвинул его от себя подальше, оценивая, может быть, так он будет смотреться лучше. Аннабэл ожидала его реакции, слегка прищурившись с некоторым злорадством. Наконец, он оторвал свой взгляд от рисунка и повернулся к ней.
— Ну как? — не выдержала она.
— Забавно, — отозвался Беннет, — теперь понимаю, что так развеселило слуг.
— Вам идут рожки, — захихикала Аннабэл, — вы не ощущаете недостатка в их отсутствии?
— А должен?
— Ну, не знаю, — еще пуще развеселилась девушка, — вам лучше знать.
— Конечно. А это что? Еще один шедевр со мной в главной роли?
— У вас просто мания величия какая-то, — Аннабэл приподняла брови, — вы думаете, что кроме вас, мне уже и рисовать нечего?
— Ну, разумеется. У вас ведь буйная фантазия.
Следующий рисунок Беннет рассматривал немного дольше. Некоторое время он озадаченно хмурил брови, а потом осведомился:
— Что это значит?
— Вы не знаете? — удивилась девушка, — это же пленник Маргарэт. Ваша любимая история. У вас даже скелет припасен для большего эффекта. Из папье-маше.
— Гипс, — машинально поправил ее он и спросил, — как вы узнали?
— Да перестаньте, сэр, вы что же, думаете, что это настолько сложно? Да тут и младенец догадается. Я сразу поняла, что он ненастоящий. Кости были слишком легкие.
— Тогда почему же вы так кричали?
— Чтобы привлечь ваше внимание, разумеется. И потом, меня поместили в другую комнату, а это всегда хорошо, поскольку есть новая возможность для побега.
— Ясно, — кивнул Беннет, — с этим все ясно. Как я сразу не догадался, все, что вы делаете, имеет только одну цель: поскорее отсюда сбежать.
Аннабэл даже не стала ничего говорить на это, так как считала самим собой разумеющимся. Конечно, она хочет сбежать отсюда.
— Прекрасно. Я рад, что вы нашли другой способ проводить свой досуг, мисс Бэнши.
— Да, мистер Хныкалка, — не смолчала она, — постойте, куда это вы забираете мой рисунок?
— Не сомневаюсь, вы его нарисовали именно для того, чтобы меня порадовать, — отозвался Беннет и вышел за дверь.
Противная девчонка снова пытается поиграть на его нервах. Беннет знал, что должен непременно разозлиться на ее нелестную характеристику, но как ни искал в себе этого справедливого чувства, отыскать не сумел. И это его немного удивило. На его памяти это был первый случай, когда высказывания Аннабэл не произвели своего обычного действия. А вот рисунок ему определенно понравился. Собственный портрет с рожками на макушке выглядел куда более привлекательно, чем произведение искусства известного мастера, висевшего на стене в его кабинете. Там у Беннета был куда более кислый и надменный вид. А главное, глядя на него, ему начинало казаться, что у него гораздо более длинный нос, чем на самом деле.
Аннабэл проводила его взглядом и хмыкнула. Честно говоря, она не ожидала такой реакции на свое творчество. Она думала, что Беннет будет беситься, злиться и метать громы и молнии. А его поистине непробиваемое спокойствие ее немало разочаровало. Даже как-то неинтересно, если подумать. Да кого это она, собственно, старается? Ведь в самом деле, не рисовала же она это, чтобы его порадовать!
Бросив взгляд на оставшийся рисунок, девушка пожала плечами. Что ж, по крайней мере, у нее осталось это. И всегда можно предположить, что Беннет только делал вид, что не злится, а на самом деле, как только выйдет за дверь, сразу порвет картинку в мелкие клочки. Хоть это и было для Аннабэл успокаивающим, но все равно не тем, чего бы ей хотелось. Уж очень хотелось увидеть это собственными глазами.
Сев обратно за стол, девушка взяла в руки карандаш и провела еще несколько штрихов на картине, чтобы сделать некоторые предметы более четкими. Полюбовалась и решила, что этого вполне достаточно. На сегодня хватит. Можно, конечно, нарисовать еще что-нибудь. До вечера у нее уйма времени, надо чем-нибудь заняться, чтобы не умереть от скуки. Но что нарисовать?
Этот вопрос занимал Аннабэл некоторое время, но как уже было отмечено, на отсутствие фантазии она никогда не жаловалась. Придвинув к себе новый лист бумаги, она принялась за дело. Но на сей раз оно продвигалось не слишком быстро, так как девушке уже немного наскучило это. Она рисовала просто для того, чтобы убить время. После нескольких штрихов отодвигала лист и долго смотрела на него издалека, прикидывая, как это будет смотреться. Это она проделывала столько раз, что вскоре у нее начала болеть рука. Помахав ею, чтобы восстановить ток крови, Аннабэл сунула карандаш в рот и застыла так на довольно продолжительное время.
Тем временем слуги, желающие узнать, что еще нарисовала пленница, толпились у двери, изредка прислушиваясь и гадая, как скоро им предоставится возможность это лицезреть. Между делом они строили всевозможные догадки и предположения, которые немало их веселили. Наконец, не выдержав, Майк заглянул в замочную скважину, немного простоял в полусогнутом положении, потом выпрямился.