Именно по этой причине он не стал впираться в храм, чтобы найти Дусю, и решил ещё подождать. Наконец, она вышла, обернулась к входу в храм и стала креститься – трижды. И снова она показалась Алексею какой-то нереальной и на себя не похожей. Движения были плавными, ровными, ветер раздувал длинную юбку, и казалось, что девичий силуэт дрожит в воздухе и вот-вот исчезнет. Наконец, она повернулась и пошла к дороге. Дуся была, по-видимому, погружена в свои мысли и не заметила Алексея.
– Дуся!
Она вздрогнула, резко остановилась и наконец уставилась на него.
– Привет! – улыбнулся Алексей.
– Что ты тут делаешь? – спросила она вместо приветствия. На её лице были написаны замешательство и явное неудовольствие, а ресницы были мокрые от слёз. Последнее страшно удивило Алексея.
– Приехал за тобой, – ответил он на её вопрос.
– Ты же не хотел, – резонно заметила она.
Картина проявления Лёшиного великодушия явно не складывалась.
– Но раз уж я тут, может, поедем?
– Сейчас.
Она резко свернула в сторону, к забору, огораживающему газон, лихо подняла длинную юбку, поставила ногу на ограду и принялась застёгивать расстегнувшийся замочек босоножки. Её Движения были не то откровенно соблазнительными, не то по-детски непосредственными. Алексей так и не мог понять, нарочно ли она вела себя так вызывающе или, и впрямь, не осознавала своей притягательности для мужского взгляда.
– Ты что, решил следить за мной? – спросила она, когда они сели в машину.
– Нет, просто хотел сделать сюрприз, – честно ответил он.
Подозрительность во взгляде начала таять.
– А я и не знал, что поход в церковь – это страшная тайна, – поддел он.
– А я не знала, что должна давать тебе отчёт! – гневно сверкнула глазами Дуся.
Алёша понял, что разговор сводится к тому же финалу, что и вчера по телефону, и переменил тему.
– Тебе идёт этот наряд.
Дуся презрительно фыркнула.
– Терпеть не могу ханжеские наряды! – заявила она.
– А зачем тогда надела? – не удержался он.
– Бабульки достают своим занудством, – поморщилась Дуся. – Интересно, чем оскорбляет Господа нормальная одежда?
– Ну, так уж принято, – Алексея удивило, что это он рассказывает Дусе о церковных правилах.
– А зачем?
– Ну, наверно, обращаться к богу надо в благопристойном виде.
– А я думала, его интересует душа! – язвительно заметила Дуся.
Алексей подумал, что разговор принимает странный оборот: выйдя из церкви, Дуся выражает своё презрение к общепринятым церковным правилам, а он, неверующий, почему-то объясняет ей эти правила.
– Что ты хочешь сказать? – осторожно спросил он.
– Что наряжаться для Бога в благообразную одежду не имеет смысла. Можно подумать, он меня голой в душе не видел!
– Чего? – ошалело переспросил Алексей.
– Ну, Он же всё видит, – ответила она спокойно, уже без иронии и на полном серьёзе, как само собой разумеющееся.
– А… Ну да… Наверно.
Заноза
Реальность мастерски обманула ожидания, причём, и Лёшины, и Дусины. Дусе, которая была готова любой ценой увидеть это сражение, происходящее очень скоро наскучило. Возможно, она как-то иначе представляла себе это мероприятие? А может быть, просто Алёша не успевал за сменой её настроения. Сам же он, против ожидания, увлёкся зрелищем боя. Такого профессионализма он давно не видел. Самым же впечатляющим оказалось то, что это было не разыгранное для зрителей шоу, а настоящий бой, ведшийся по конкретным законам определённых событий. В итоге именно он не мог оторвать глаз от разворачивающегося действа, а Дуся скучала и валялась на траве.
– Я ничего не понимаю! Что происходит? – пожаловалась она, когда они сидели на склоне, наблюдая за сражением.
– Сейчас нападают немцы, – пояснил Алексей.
– Это которые?
– Вон те, справа идут.
– А кто идёт слева?
– Это наши, подмога.
– А почему они теперь отступают? Их же больше!
– Командира ранили.
– Откуда ты знаешь?
– Из истории. Видишь, понесли?
– Где?
– Там, где дым.