– Блин, ты чё делаешь? – возмутилась она. – У меня же чай горячий! – Она обогнула Алексея, как стоящий на дороге столб, и через секунду её голос донёсся из комнаты: – Где пульт? – Алёша пошёл за ней. – Я хочу досмотреть фильм.
Он включил play, но смотрел только на Дусю – молча, ни слова не говоря, боясь спугнуть подпустившего его к себе зверька. В голове чередой замелькали мысли: «неужели? с чего бы это?», «надо постельное бельё сменить», «осталось ли что-нибудь в холодильнике на завтрак?». Вопросы остались без ответов, но сердце всё равно застучало от предвкушения и удовольствия, что она сидит рядом.
Фильм показался ему бесконечным, но наконец замелькали титры, и Алексей с полным правом прижался губами к родинке на Дусиной шее.
– Уже поздно, пора спать, – промурлыкал он прямо ей в ухо.
– Да, поздно, – согласилась она, – я пойду. – И встала.
– Куда?! – опешил Лёша.
– Домой, – ответила она само собой разумеющимся тоном.
– Ты с ума сошла – ехать ночью?!
– Подумаешь! Только начало первого – на метро успею.
– Дусь, не выдумывай! Останься!
– Не могу, у меня утром дела!
– Ну, утром и поедешь!
– Нет, утром будет поздно.
– А о чём ты думала, когда кино смотрела до полуночи?! – не выдержал Лёша.
– О том, что к часу буду дома, – невозмутимо ответила она.
– Знал бы – сам тебя выгнал пол-одиннадцатого! – не выдержал Алексей.
– Хорошо, учту на будущее, – Дуся пожала плечами, и Лёша кожей почувствовал вдруг накаливший вокруг неё воздух.
– Я не это хотел сказать, – поправился он и тихо повторил: – Дусь, пожалуйста, останься!
Она несколько секунд постояла в дверях, уже одетая и с рюкзаком на плече, сдвинув брови и сосредоточенно размышляя.
– Ну, ладно, – сделала одолжение и шагнула обратно через порог.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо.
Алёша побежал доставать из шкафа чистое бельё. В ванной шумела вода. Потом всё затихло. Дуся с мокрыми волосами, ароматом шампуня и кружащей голову улыбкой прошла в комнату.
– Я быстро! – сказал Алёша и метнулся в ванну.
Когда он вернулся, Дуся лежала на его постели, мокрые волосы были разбросаны по подушке.
– Дусь? – она не ответила. – «Неужели спит?»
Предвкушение сменилось тоской. Он присел рядом – Дуся не шевельнулась. Алексей рассеянно поправил растрёпанные чёрные пряди – подушка под ними оказалась мокрой. Он сделал последнюю попытку: провёл пальцем по лбу, по щеке, по шее – Дуся только вздохнула во сне. Алексей уставился в окно, и вдруг в теперь уже прояснившемся сознании явилась картинка: Дуся выходит из душа в своей пижаме, в ванной лежат две зубных щётки, а шампунь у Лёши кончился ещё два дня назад.
Дуся умела заставить плясать под свою дудку.
Конечно, она не всегда так себя вела. Гораздо чаще она была милой, доброй и всегда – притягательной. Всё в Дусе было завораживало Алексея: поворот головы, движение маленьких пальчиков, когда она писала, взгляд с поволокой из-под длинных полуопущенных ресниц и тонкий стан.
Словно фотография, запечатлелась в его голове картинка: абсолютно обнажённая Дуся с мокрыми распущенными волосами выходит из душа. Она казалась Алёше совершенством: точёная фигурка, словно у древнегреческой статуи. Примерно такой можно представить Афродиту, выходящей из моря. И такие же, как у греческих богинь, спокойствие и грация. Естественная, природная, ничем не скрываемая красота. Только древнегреческие статуи каменные и холодные, а Дусина кожа была тёплой и бархатной, и Алёше нравилось ласкать её кончиками пальцев, тем более что Дуся выгибалась и что-то мурлыкала, как кошка, в ответ на его прикосновения.
Как выяснилось, она врала в тот вечер и про то, что утром у неё дела, потому что утром она и не подумала торопиться. Дуся лежала, положив голову ему на грудь, до тех пор, пока не выровнялся стук сердца, потом окинула взором его обнажённую фигуру, снова заставив Алёшу смутиться и прикрыться одеялом, хмыкнула (её веселило его смущение) и заявила:
– Я хочу есть, – и прошествовала на кухню.
Когда абсолютно довольный жизнью, принявший душ, Лёша явился на кухню, его глазам предстал аппетитный завтрак. Вернее, завтрак он заметил во вторую очередь, потому что в первую он увидел у стола Дусю в фартуке… и всё. Этакая Гелла из романа Булгакова.
– Тебе на холодно? – поинтересовался Алексей, справившись со своей отпавшей челюстью.
– Нет, – она пожала плечами, словно удивляясь его вопросу, и через секунду расхохоталась и ушла одеваться.