Моника подошла ближе, не веря своим глазам, и издала странный звук — в нем выражалась смесь восторга и удивления.
На столе оказалась уменьшенная в несколько раз точная копия ее самой: тот же цвет кожи, волос и глаз, те же черты лица, пропорции фигуры, даже тот же костюм, в котором она была на первой их встрече с клиентом.
Моника погладила куклу по шелковистым волосам, не в силах сдержать восхищения.
Диего представил ее тонкие сахарные пальцы на своей коже, и его сердце глухо застучало.
Присмотревшись, Моника поняла, что эта кукла не была совсем уж ее точной копией. Она изображала женщину внутренне собранную, уверенную в себе. На ее губах мелькала полуулыбка, которая говорила, что ей нипочем любые неприятности.
— Моника. Такой я увидел тебя в тот день. Настоящую деловую женщину с железной хваткой. Пусть эта кукла напоминает тебе о том, какая ты на самом деле сильная личность.
Она не могла поверить в то, что сказал Диего. Ей захотелось взять и ощупать эту маленькую куклу как можно тщательнее, осмотреть как можно пристальнее, чтобы узнать, что делало ее взгляд таким самоуверенным и даже нагловатым.
Моника решила обязательно завладеть этой куклой и поставить ее на самое видное месте, чтобы она вселяла в свою хозяйку чувство уверенности в своих силах.
— Ты сделал это для меня?
Она никак не могла взять в толк, что побудило Диего создать такое творение. Как она со своими неудачами и проблемами смогла вдохновить его на это?
— Я должен был это сделать. Это получилось почти что неосознанно.
Моника счастливо улыбнулась.
— Кукла великолепна. И просто идеальна. И все же я не представляю, почему ты провел параллель со мной. Изображенная женщина кажется такой… целеустремленной и бесстрашной.
Она почувствовала его шаги за спиной, затем услышала его низкий бархатный голос:
— А как же твоя целеустремленность и бесстрашие, с которыми ты принялась за новое дело? Они достойны высшей похвалы.
— Это было отчаяние, а не бесстрашие.
— Но ты же связалась с огромным количеством клиентов, подписала с ними контракты, параллельно работая над новыми костюмами. Это тоже отчаяние? Или самоотдача и неистовая приверженность намеченному пути? — Руки Диего обхватили ее за плечи и развернули к себе. — Моника, не обманывай себя. На моем эскизе ты получилась именно такой: внешне хрупкой, а внутри твердой как сталь. Разве ты не видишь? Ты уже изменилась. И вот тому прямое доказательство.
Она не могла пошевелиться, боясь, что вот-вот на ее глаза навернутся слезы. Как она могла расстроить его, если он так сильно в нее верил?
— Я не думаю, что в прошлом была образцом уверенности в себе. Но отныне меня будет вдохновлять твое произведение, — сказала Моника срывающимся голосом, судорожно сглотнула и покраснела под его пристальным взором. — Спасибо тебе.
На губах Диего заиграла полуулыбка, когда его руки заскользили вниз по ее рукам.
— Ты бы посчитала мою просьбу недопустимой или слишком дерзкой, если бы я попросил тебя выразить свою благодарность в виде поцелуя?
В ее горле пересохло. Но только сердце внезапно радостно забилось. На душе у нее стало спокойно и светло, словно она обрела приют.
Моника решительно подошла к Диего вплотную, вздрогнув от соприкосновения с его большим телом и окружая его ароматом жасмина. Он обнял ее и прижал к себе.
Диего был олицетворением мужественности и силы, как внешней, так и внутренней. Моника не могла себе представить, как он смог увидеть эти качества в ней, если сам выражал их в каждом своем движении.
Она поднялась на носочки, намереваясь прильнуть к его губам, чтобы оказать ему ту маленькую услугу, о которой он попросил. Поцелуй, в сущности, простая вещь. Он не должен был подогнуть ее колени. И все же стоило ей прикоснуться к его губам, как ее тело охватил всепоглощающий огонь желания.
Моника говорила себе, что сначала ей надо избавиться от прошлого. Но все ее мысли о прошлом померкли в сравнении с обжигающе горячим, настоящим и томным поцелуем Диего. Нежные прикосновения его языка заставили ее веки опуститься, его крепкие и искусные объятия напомнили ей, как все-таки хорошо быть женщиной. И самое главное — желанной.
Дав себе клятву в скором времени — и даже, возможно, завтра — расставить все в своей жизни по своим местам, Моника обвила шею Диего руками и прильнула к нему. Каким бы ни было будущее, ей никогда не узнать, какие загадки оно хранит, если она отступит и не попробует влиять на события, молча ожидая его прихода.
— Спасибо, — прошептала она между поцелуями и, взяв Диего за руку, потянула его за собой к двери. — Я выражу тебе даже большую признательность, если ты пойдешь со мной.
— Мне не нужна признательность, — прорычал он. — Но… если ты действительно настроена…
— В отношении этого вопроса мое решение непоколебимо, — бросила Моника, звонко рассмеявшись и продолжая тянуть его за руку.
— Каким бы я был джентльменом, если бы встал на пути решительной женщины? — Диего поддался ей и позволил потащить его в коридор.
— Не очень счастливым, это уж точно. — Она остановилась, не зная за какой дверью скрывается его спальня, и провела пальцем по пуговицам его рубашки. — Ты хочешь стать счастливым, партнер?
Диего показалось, что его кожа плавится под ее тонким твердым пальцем. Он мог бы провести всю жизнь, уступая ей, если бы это означало, что каждая ночь с ней будет похожа на эту. Как он мог возражать против того, чтобы она играла первую скрипку, если самое большое вознаграждение за проявленное им терпение ждало его в постели?
— Я уже чувствую себя достаточно счастливым. — Его руки обхватили ее за бедра и притянули к себе. — Не каждый день в моей мастерской появляется прекрасная женщина и затаскивает меня в постель, желая непременно добиться своего.
Веки Моники дрогнули, когда она шумно вдохнула воздух через сжатые зубы. Ее реакция на соприкосновение их бедер определенно не наносила ущерб его «эго».
— Сильная, а теперь еще и прекрасная? И все в один день? — игриво спросила она, когда он нежно потянул ее в сторону своей комнаты. — Лучше будь осторожнее, иначе ты вскружишь мне голову.
Диего остановился на пороге спальни. Раньше он делил ее вместе со своими мечтами и фантазиями. Но это было давно. Сегодня ночью он разделит ее вместе с Моникой Бернар.
— Мне бы не хотелось уже сейчас пытаться вскружить тебе голову. Я только подкрадываюсь к тебе, Моника. Я намерен протоптать себе дорожку в твою постель и в твое сердце незаметно, чтобы ты только потом поняла, что уже поражена и нет пути назад.
Не дав ей возможности задуматься над смыслом сказанных им слов, Диего наклонился и поцеловал ее. Он хотел, чтобы все ее внимание было сосредоточено на «здесь» и «сейчас».
Хотя размышления о прошлом и будущем и выбивали Монику из колеи, она прекрасно знала, как получить каждую каплю наслаждения от настоящего момента.
Она подтолкнула его к стоящей в углу широкой кровати. И он совсем не возражал против ее решимости доминировать, против того, чтобы она первой начинала наступление.
Моника сильнее сжала его плечи, когда Диего упал спиной на ложе, а она оказалась верхом на нем. Ее губы медленно растянулись в улыбке, а в глазах загорелся озорной огонек.
— Тогда я уверена, что ты будешь очень терпеливым, пока я буду тебя раздевать. — Ее руки опустились к его брюкам и стали расстегивать молнию.
Он почувствовал приближение чувственной пытки, но не мог отказаться от этого предложения.
Она соскользнула с него и, стоя на коленях, начала стягивать брюки с его бедер и ног. Ее грудь якобы ненамеренно коснулась его ног. Мягкая тяжесть, скользнувшая по его коже, напомнила Диего, как сильно ему хотелось раздеть эту женщину.
Но сегодняшние ставки были больше, чем простое наслаждение. Он хотел стереть границы, которые она, казалось, была намерена сохранить. Хотел доказать ей свою способность иногда предоставлять ей право лидерства.
Он выдержал медленную пытку ее гибкого тела, по-змеиному извивающегося и корчившегося на нем, пока Моника не сняла с него последний предмет одежды.