Всплеснув руками добрая знакомая отца, затараторила:
— Господи! Дитя моё, Лилия, что случилось? Что за вид? Кто этот господин? Мне жаль твоего отца! Он был достойным человеком!
Этот бесконечный поток слов, вскружил мне голову. Я не могла определиться на какой вопрос отвечать первым. Мне на помощь пришёл полковник Монтгомери.
— Я её муж! — чётко сказал Ричард.
Удивлённо хлопая ресницами, мисс Ричмонд наконец-то замолчала.
Эта новость повергла её в шок.
— Вы лучшая портниха в Сент-Огастине, как мне стало известно? —
спросил Ричард.
— Да, мистер, — всё ещё прибывая в удивленном состоянии, отвечала мисс Ричмонд.
Её глаза бегали то на меня, то на моего «мужа».
— Отлично, тогда моей любимой супруге нужны несколько платьев, комплектов белья и желательно потеплее, мы отправляемся в Виржинию, — сказав это, Ричард обнял меня.
Отстраниться от вынужденных объятий я была не в силах. Слишком крепко он прижал меня к себе. Прикрывая разорванное декольте, красным камзолом, я смущённо опустила глаза. Мисс Ричмонд улыбнулась, заметив это.
— Догадываюсь, о чем вы подумали, — ещё сильнее прижимая меня, сказал он, — О, вы правы, Лилия, редкая красавица! А я некаменный!
Любовница мужа брызнула смехом. Ричард довольно улыбался, наслаждаясь собственной ложью, которая в скором времени станет правдой. А я растерянно бегала глазами по драпировкам стен, как будто их цветовую гамму вижу впервые.
— Ох, — приложив ладонь к сердцу, сдерживая смех, вздыхала мисс
Ричмонд. — Несколько готовых платьев на фигурку вашей жены у меня есть. Остальное я пришлю на днях, куда пожелаете.
— Не на днях, мисс Ричмонд, — не отпуская меня, говорил Ричард, —
а завтра в гостиницу на цветочной улице, полковнику Монтгомери.
Портниха сдвинута брови к переносице, определяя объём работ и скорость для их завершения.
— Думаю, успеем, — пообещала она, — и ещё вопрос, полковник.
На какую сумму мне рассчитывать?
— Я не экономлю на своей жене.
Не экономит?! Правда? А меня купил исходя из циничного подсчета.
Рабыня дешевле куртизанки.
— Поняла, — повеселела портниха, — а теперь позвольте, украсть у вас ваше сокровище на примерку?
— Позволяю! — разжав объятья, сказал полковник.
Мисс Ричмонд, взяв меня за руку, протянула за собой. Стоило только тяжелым шторам сомкнуться за спиной, по моим щекам ручьями полились слёзы. Любовница отца, увидев эти потоки, обняла меня и сказала:
— Он не твой муж, милая.
— Да, — сдерживая рыдания, ответила я.
Она привела меня в примерочную комнату. Усадив в кресло, участливо спросила:
— Что произошло после смерти Эдмунда?
Вытирая слёзы платком мисс Ричмонд, я рассказала ей всё. Давно я так не изливала душу. Без стыда я поведала этой доброй женщине все самые страшные тайны своей порочной семьи. Убийство отца, рабское положение после его смерти, насилие, беременность, от которой я избавилась и не жалела. Предательство сестры и унизительные торги. Предложение полковника Монтгомери и мои сомнения в его честности. Она слушала, вытирая слезившиеся глаза лоскутом попавшего под руку материала.
— Дитя моё, что же пришлось тебе испытать, — сказала она после того, как я закончила свою несчастную историю нескольких месяцев жизни.
— Это ужасно, мисс Ричмонд, — прошептала я, сжимая мокрый платок в кулаке, — но хуже то, что я не знаю чего ждать от моего хозяина.
Она вздохнула и улыбнулась.
— Лили, я достаточно прожила на этом свете, чтобы хорошо разбираться в мужчинах, — её ладони накрыли мои, отчего по телу пробежала волна теплоты. — Твой полковник неплохой человек и, думаю, он сдержит своё слово. Будь он мерзавцем, то сразу бы не ко мне тебя повёз, а в номер гостиницы.
От этих слов я вздрогнула, представив, что меня ещё ждёт впереди.
Эти отношения пугали и были мне противны. Слёзы снова выступили наружу.
— О, нет, Лили, только не плачь! — воскликнула мисс Ричмонд.
— А что мне остаётся делать?! Это положение унизительно для меня. Я
рабыня и ещё любовница! Что может быть хуже? — уже всхлипывала я.
Моя утешительница покачала головой.
— Не так всё плохо, — сказала она, подавая мне уже не платок, а лоскут материла, благо их было много. — Полковник сказал, что не экономит на своей жене.
Я быстро вытирала слёзы, не понимая, что она имеет в виду, говоря всё это. Чем мне эта не экономия поможет.
— И что? — спросила я, откладывая в сторону мокрый лоскут, служив-ший мне платок.