— И мистер Шепард нам не помощник, — с грустью сказала она. —
На место временно исполняющего обязанности губернатора назначен полковник Фюргенсон. Военные Его Величеству внушают большее доверие, чем чиновники.
Назначение полковника Фюргенсона меня расстроило, как никогда. Он родственник мачехи и дядя Кристофера. В моём вопросе точно мне не помощник. Скорее он может ухудшить моё теперешнее положение, как-то повлияв на Ричарда. Понимая это, я почувствовала, как моё сердце замерло. К теперь уж «любящей» семье я возвращаться не хотела ни в коем случае. Лучше утопиться!
— Мы пропали, — чуть не плача, прошептала я.
Мисс Ричмонд снова обнадёжила:
— О нет, милая! Мы не пропали! Просто времени на твоё освобождение уйдёт больше, чем планировали. К тому же думаю несложно догадаться, кто доставил все бумаги по отстранению Лесли и назначению Фюргенсона.
Я не понимала, о чём она говорит. Хлопала растерянно ресницами, стараясь собраться с мыслями от таких перестановок в управлении городом.
— Полковник Монтгомери был почтовым голубем, милая. А это значит, что в Англии он не последний человек, раз такие поручения доверяют ему.
Меня это немного утешило. К брату я не вернусь. Но, вот надежды на скорое освобождение не придало.
Я прощалась с мисс Ричмонд, надеясь, что ей всё-таки удастся повлиять на нового губернатора. Его прибытие в Сент-Огастин ожидалось в течение полугода.
Она успокаивала меня говоря:
— Время быстро пролетит, и не заметишь, милая. К тому же судя по то-му, что ты рассказала мне о полковнике, он не такой уж плохой. Думаю, мистер Монтгомери будет хорошим мужем.
Она успокаивала меня говоря:
— Время быстро пролетит, и не заметишь, милая. К тому же судя по то-му, что ты рассказала мне о полковнике, он не такой уж плохой. Думаю, мистер Монтгомери будет хорошим мужем.
В последней фразе она специально сделала акцент на слове «муж» и, хохоча, ущипнула меня за бок. Спорить с женщиной, умудрённой жизнен-ным опытом я не стала. Возможно и будет, но точно не мужем.
Провожая глазами мисс Ричмонд, глядя в окно, я почему-то задумалась, что моё положение не так уж плачевно. Будь Ричард, хоть наполовину, таким как Кристофер или Гарри, он не позволил бы мне отдохнуть, а тут же предъявил права хозяина. Может, он моя награда за боль и страдания, которую мне послал господь? И я должна не искать путей освобождения, а воздать хвалу создателю за такой подарок судьбы?
Но подумать намного проще, чем сделать. Не правда ли?
ГЛАВА 20. Попутный ветер
Ричард вернулся очень поздно и сообщил мне ещё одну неприятную новость. Мы отправимся в путь рано утром на корабле «Анна-Мария».
Я никогда не путешествовала морем. Да, что там морем! Я не покидала окрестности Сент-Огастина с самого рождения. А тут мне предстоит около месяца находиться на борту корабля. Благо то, что маршрут «Анны-Марии»
проходит параллельно береговой линии. Хоть земля не будет видна за бортом, но она будет достаточно близко. Пираты в северные широты не заплывали, предпочитая охотиться на торговые суда в южных морях.
Наш корабль особого интереса для морских разбойников не представлял.
Тем более что это военный фрегат. Пираты любили риск, но не до такой же степени, чтобы по собственной воле лезть на рожон.
Всё это я выслушала за ужином. Ричард полагал, что моё плохое настроение связано со страхом путешествия по морю, а я всего лишь думала: как далеко увозит меня судьба. Сначала по морю в Джеймстаун. Потом по суши до самого северного форта на западе Виржинии. Там нет ничего и никого. Если в самой колонии ещё были города и поселения, то к её окраинам западнее или севернее уже сплошной непокорённый край непроходимых лесов, кишащий зверями и индейцами. Письма туда прихо-дят редко, только с путниками. А кто сам по доброй воле захочет проде-лать такой опасный путь? Разве что мой «муж» и то, его вынудили обстоятельства.
Сидя за столом, я испугалась, что долгожданная свобода в радостном письме для меня, так и не дойдёт до адресата. Затеряется на бескрайних просторах Виржинии и мне придётся жить с полковником целый год, а может и больше. А что если он умрёт от стрелы дикаря или лихорадки? Как быть потом? Снова торги?! Или вынужденная ложь, как защита от рабства.