Фани не хотела отпускать меня. Вцепившись в платье, держала. Она боялась посмотреть, что творилось снаружи. Мне же почему-то было мало медленно мелькающих картинок за качающимися занавесями. Когда телега остановилась, я поспешила вылезти.
В пятидесяти шагах от меня Ричард и его солдаты допрашивали пленного. Мальчишка яростно рвался вцепиться в воина, обрёкшего его на си-ротство. Сержант держал Натана за шиворот, не девая приблизиться к стоящему на коленях индейцу.
Мой взгляд с мужа плавно перешёл на догорающую хижину, и я тут же прижала ко рту руку, чтобы не закричать во все горло от ужаса. К столбам на деревянной веранде был привязан человек, и его лицо было невозможно рассмотреть. Он напоминал сплошной кровоточащий кусок мяса, в который натыкали острых тросточек. Как позднее я узнала, хозяина непросто убили. Ему сняли скальп, а затем стреляли из лука до тех пор, пока с его губ не слетел последний стон. Не самая жуткая смерть для тех, кто угодил в руки ирокезов. Возле жилища также лежали тела жены и трёх дочерей. Одежды на них совсем не было. Самой младшей из них было че-тырнадцать. Натешившись, воины сняли и у них скальпы, а потом перере-зали глотки.
Я слышала крики мальчика. В его голосе было столько ненависти, что хватило бы убить тысячи, если б это можно было убивать одним лишь словом. Он видел эту расправу своими глазами и всё рвался вцепиться в убийцу своей семьи. Ричарду это надоело, и он дал орущему ребёнку подзатыльник. Натан втянул шею в плечи и смолк.
— Мне необходимо с ним поговорить, а твои вопли бесполезны, мальчишка! — в голосе «мужа» звучал металл. — Я задаю вопросы, а ты пере-водишь, понятно?
Мальчик покачал головой в знак согласия.
— И если я ещё раз услышу твои крики, то порки тебе не избежать.
— Да, сэр! — ответил, несколько не усомнившись в обещаниях полковника Натан.
— Спроси его, как много дикарей осаждает форт и как они вооруже-ны, — сказал Ричард.
Мальчик, утирая мокрое от слёз лицо, перевёл. В ответ молчание.
«Муж» кивнул рядом стоящему бойцу. Тот замахнулся и ударил индейца прикладом. Упасть на землю дикарю не дали солдаты, крепко держащие его за руки. Кровь хлынула потоком из сломленного носа и разбитой гу-бы. Индеец сплюнул под ноги своему врагу и презрительно посмотрел на него. Ричард снова дал знак. Солдат ещё сильнее приложился по лицу ирокеза. Это повторялось по несколько раз, но избитый харкающий кровью пленный молчал. Даже стон не вырывался из его рта. Я видела, как от ударов вылетали белые зубы. Меня саму коробило от жестокости этого допроса, но вступиться я не рискнула. Солдаты громогласно обсужда-ли, что любое наказание чересчур мягкое для таких варваров, как этот индеец.
В допрос вмешался, подошедший сержант Виллоу.
— Сэр, позвольте высказаться? — справился он у моего «мужа».
— Да, сержант, — голос Ричарда был на удивление спокоен, словно это не по его приказу пытают человека.
— Сэр, вы можете его жечь калёным железом. Он всё равно не произ-несёт ни звука. Этот ирокез с радостью примет смерть, чем выдаст своих.
— Откуда тебе знать, Виллоу? — спросил другой сержант.
— Я воевал с ними против лягушатников. Они терпели всё, а вот фран-цузские солдаты и минуты в их руках не держали язык за зубами, — ответил ветеран Семилетний войны.
Я слышала разговор солдат, допрашивавших пленного, и своего хозяина. Но не видела их лиц. Они стояли ко мне спинами. Наверное, я бы даже не обратила внимания на них. Мой взгляд был намертво прикован к индейцу. До него я не встречала исконных обитателей этой земли. Ирокез вселял одновременно и страх и уважение. Даже стоя на коленях перед своими врагами, он выглядел несломленным. Лицо скрывала боевая рас-краска, смешавшаяся с кровью. Но, думаю, он был довольно симпатичный и среди женщин своего племени пользовался успехом. Ведь тело полыха-ло не только молодостью. Каждая мышца могучего стана играла под кожей, заставляя девичьи глаза невольно цепляться за эту мужскую неотра-зимость. Голова гладко выбрита, за исключением пряди волос на затылке, и украшена серыми перьями. Мы мёрзли, кутаясь в тёплые одежды, а индеец был одет не по сезону. Набедренная повязка и что-то наподобие штанов, которые заканчивались чуть выше середины бедра, оставляя часть ног голой. Вот и вся его одежда в дождливый осенний день.
Дикарь стоял на коленях с широко расставленными ногами, и сама не знаю почему, мой взгляд остановился именно на его голых бёдрах. Я
подумала, а есть ли там под лоскутом этой тряпки ещё что-то или он бегает так. Дальше фантазиям не дало буйствовать моё правильное воспитание. Я ощутила, как румянец ползёт по щекам и отвернулась. Чувство ви-ны стало мучить мою душу. Вокруг ещё неостывшие труппы, а я любуюсь убийцей, взволнованная низменными порывами.