— Я не могу заставить Натана поехать с вами, Быстрый Лось, — говорил мой «муж» дедушке мальчика. — Но и вашим встречам не буду препятствовать, если он захочет увидеть вас.
— Вы хороший человек, — сказал старик, через внука.
Натан переводил разговор всё это время, и мне никак не удавалось спросить, кто этот мужчина, пришедший с его родственниками. По разговору я поняла, что у стариков больше нет детей и внуков. Тогда зачем он пришёл с ними. В качестве провожатого для пожилых членов племени, или здесь что-то другое. Свой вопрос я смогла задать, только когда смотрела вслед уходящему спасителю из окна второго этажа. Натан стоял рядом и так же провожал бабушку с дедушкой. Старики часто оборачивались, глядя на силуэт внука в окне. Мой же дикарь ни разу не обернулся уходя. Он гордо шёл по главной улице форта. Все мужчины с ненавистью глядели на него, а женщины томно вздыхали. Слишком красив и мужествен был индеец. И я туда же! Затаив дыхание, смотрела ему вслед, думая: «ну, почему он дикарь? А не один из мужчин форта».
— Кто он? — наконец, осмелилась я спросить у Натана.
Мальчик ответил, уткнувшись лбом в стекло:
— Сын вождя и бывший жених моей матери.
— Как его имя? — наглела я, забыв об осторожности.
Всё-таки Натан близок с моим «мужем» и может невзначай обмолвить-ся об этом разговоре.
— Я сразу перевела, а то его имя на языке гуронов сложно звучит, —
сказал наш подопечных. — Железное Перо.
Железное Перо… я знала о своём спасителе уже чуть больше. Сын вождя, бывший жених и мужчина, который занял мои мысли.
Ту ночь в нашей супружеской постели Ричард любил меня до самого утра. Я отвечала ему с таким же неистовым желанием, наслаждаясь лаской своего «мужа». Только заснуть я так и не смогла, хоть и была уставшая.
Мыслями я улетела в прошедший день, вспоминая своего спасителя. Наверное, это недопустимо для леди, но я представляла на месте Ричарда
Железное Перо.
Как же мы смелы в своих мечтах. Жаль, что в реальности этой смелости нет. Мы никогда не позволим себе ту свободу, что обязательно осудит общество. А я не настолько храбрая, чтобы бросить вызов устоявшимся ве-ками нормам морали. Мне остаётся только мечтать о дикарей, который без стрелы ранил моё сердце.
ГЛАВА 25. Зима
Яркое солнце ослепляет. Я прищуриваю глава, чтобы вдалеке рассмотреть приближающегося всадника. От копыт скачущей лошади, поднимает-ся облако пыли. Ветер доносил до меня не только ржание лошади и свист кнута, но и аромат плантаций хлопка. Белый пух нежных цветков летает на улице, щекочет мне лицо. Я счастлива. А этот всадник мой отец, спеша-щий домой к обеду.
Подскакав вплотную к крыльцу, лошадь встаёт на дыбы. Отец падает и зовёт меня:
— Лили!
Резко дёрнувшись, я проснулась. Отец мне никогда не снился. И тут спустя год, пришёл в мой сон, но зачем? Предупредить меня или напомнить о себе. Я давно его не вспоминала. Боль от его потери немного угас-ла. Мне стало легче.
Отдышавшись от сна, я провела рукою по постели. Ричарда не было рядом. Он встал рано и ушёл. Скоро зима и форт надо подготовить.
Укутавшись в одеяло, я встала и подошла к окну. Привычный серый пейзаж сменил белоснежный. Ночью выпал первый снег. Первый и для меня. Я никогда не видела ничего подобного. Словно белым покрывалом, он скрыл под собою чёрную грязь улиц, а высокие сугробы приводили в восторг детвору. Детишки гурьбой бегали, падали и визжали на улице.
Среди них я заметила и Натана. Наш воспитанник бросался снегом и смеялся. Дети так радовались первому снегу. Жаль, взрослые такого веселья не испытывали, глядя на рано пришедшую зиму. Снег выпал в середине ноября и единственную дорогу замело, отрезав форт от цивилизации на несколько месяцев. Реку тоже может сковать льдом. Старожилы Ред-Ривер говорили, такое бывает, но нечасто. Если будут сильные морозы, звери уйдут далеко и тогда всем жителям форта придётся туго. Запасов складов может не хватить. И самое страшное. Болезни. Зима забирала с собой сла-бых. — Миссис Монтгомери, — голос Фани ворвался в мои мысли.
— Да, — не оборачиваясь, сказала я.
— Вы будете завтракать или тоже пойдёте любоваться первым снегом? — спросила горничная.
— Фани, — уже хотела я приказать накрыть на стол, но обернувшись, улыбнулась.
Моя служанка стояла в приёме дверей вся взъерошенная и розовощё-кая. Глаза горели радостью. Я и забыла, что Фани, как и я, дитя юга. Снега у нас зимой нет.