Засыпая в его объятьях, я молилась, чтобы место рядом с ним заняла любая другая девушка, но не Джорджиана. Этого я бы не вынесла. Душевная боль делала меня одинокой. Даже Сара не могла заполнить это одиночество. Это под силу только другому мужчине. Тому, кто найдёт нужные слова для успокоения души и сердца. Но, кто знал, чтобы избавиться от пустоты надо потерять.
Весна пролетела незамедлительно. Вся маленькая долина пестрила сотнями луговых цветов. Я, не таясь, выходила за стены форта. Часами бродила по траве, собирая букеты для дома. Аромат цветов заставлял ме-ня забывать о ревности к Джорджиане. Полковник Монтгомери всё чаще наведывался к семейству Литл. Звал собою, но я отказывалась, ссылаясь на усталость. Приходя из гостей, мой «муж» любил меня так неистово, словно в последний раз. Время шло, и неумолимо приближалась наша разлука.
В середине июля я, как обычно, гуляла по лугу за стенами форта. Меня окликнул Натан. Наш воспитанник бежал ко мне.
— Миссис Монтгомери, можно я с миссис… и Галчонком пойду к дедушке и бабушке в племя? — спросил он подбежав.
Ну, как я могла запретить? Конечно, разрешила. Натан запрыгал на месте от радости. У ворот показалась Сара с дочерью. Она, наряженная в одежду своего народа, махала мне рукой.
— Лили, идём с нами! — звала она.
И я подумала: почему бы и не пойти. Ричард будет занят до вечера, а потом по привычке зайдёт в гости к Литлам. Если честно, я хотела разве-яться и надеялась увидеть Железное Перо.
— Иду! — согласилась я, взяв за руку Натана, побежала с ним к Саре.
Мы уже отошли от ворот, как голос сержанта Виллоу остановил нас.
— Миссис Монтгомери, вы куда? — спрашивал солдат на вышке.
— К индейцам! Вернусь вечером! — отозвалась я.
— Полковник Монтгомери будет недоволен! — его слова летели мне вслед.
Но, я ничего не ответила. Лишь махнула рукой на прощание. Пусть будет недоволен. Может, мне этого и надо, чтобы он вспомнил, как дорога я была ему.
Сара давно стала замечать охлаждение между мной и Ричардом. Спрашивала пару раз все ли у нас хорошо. Я отвечала: да и натягивала улыбку на своё лицо. Правда, эта улыбка давалась с таким трудом. Улыбаюсь, а глаза на мокром месте. Вот и в тот день она снова задала вопрос, который на этот раз нашёл ответ.
— Лили, у вас что-то случилось? — обнимая, сказала подруга.
— Да, Сара, — и слёзы сами побежали по щекам, словно потоки талой воды с гор весною. — Мы расстанемся с Ричардом скоро. Нас ничего не связывает.
Хоть Сара и была моей подругой, но я не всё ей рассказывала. Мои отношения с Ричардом были тайной. Для неё я миссис Монтгомери, а не мисс Дарлингтон. И она восприняла охлаждение полковника ко мне, следствием бездетности. Да и в Ред-Ривер эти сплетни усердно распуска-ла миссис Литл.
— Лили, — сильнее прижала меня к себе Сара, — у тебя буду дети.
— Нет, — мотала я головой, плача у неё на плече, — не будет. Я знаю это, Сара.
— Моя мать может видеть то, что скрыто от других людей. Хочешь, я поговорю с ней, и она спросит у духов, будут ли у тебя дети?
С нашей зимней встречи прошло много времени. Помнится, шаманка, сказала, что больше помощи мне ждать от неё не стоит. Но, так хотелось узнать испытаю ли я когда-нибудь счастье материнства.
— Она мне не будет помогать, — утирая слёзы, говорила я. — Сама так сказала.
— Лили, она не будет помогать Красному Лису, а тебе поможет, — дала мне надежду дочь шаманки.
Обнявшись, мы пошли дальше. По дороге к поселению гуронов я больше не плакала. Некогда было. Натан и Галчонок баловались, бегая друг за другом, а мы не сводили глаз с них.
Подруга шла медленно, и очень осторожно ступая по тропе. Это на неё не похоже. Обычно она вёрткая и быстрая, как Галчонок. А тут идёт и всё руку к животу тянет. Я заволновалась. Может, у неё что болит или не здороваться.
— Сара, тебе плохо? — спросила я, пробегая взглядом по ней.
Вроде не бледная. Румянец и глаза блестят. На болезнь не похоже.