"Наше время пришло" -- так говорили они совсем недавно, вчера, захватив старые территории или утверждаясь на новых. И заявления типа "ваше время прошло" от семян из чресл их -- гром среди ясного неба. Они ведь только-только распробовали жизнь на вкус и даже не успели вдоволь порадоваться ей, как их уже... Идет война с неизбежным финалом: новое побеждает старое.
Но старое, отступая и погибая, трупным ядом проникает в кровь победителя и терпеливо ждет перерождения его по своему образу и подобию.
Но новое, одержав пиррову победу, обреченное теперь на дряхлость и неизбежность, в неведении своем успевает сделать шаг за освоенные пределы и оглянуться по сторонам.
И покуда инстинкт продолжения рода сильнее инстинкта самосохранения, а инстинкт сохранения вида равно служит победителю и побежденному -человечество обречено жить, обзывая свой образ жизни эволюцией.
Но и Дудя и Патрик не замечали того, что, усваивая уроки, Гек не впитывал их в свою плоть и кровь, а носил их с собой, как рюкзак на спине, готовый в любой момент скинуть с себя, если перестанут помогать. Гекатор и сам этого не замечал -- попросту не думал об этом.
"Дудя продал меня на Луну, -- в который раз подытожил Гек, -- или его самого грохнули, что тоже весьма и весьма вероятно".
При последнем разговоре, уже под конец, Дудя вдруг замолчал и задумался. Геку больше всего врезалась в память именно эта долгая пауза. На людях Дядя Джеймс не ведал сомнений, действовал решительно и резко, возражений не терпел. А тогда вдруг задумался...
-- Знаешь что, ты, конечно, поезжай, -- неожиданно продолжил он снова (как будто Гек мог отказаться и не поехать), -- но, думаю, ребята и без тебя все получат и доставят как следует. А тебе я хотел бы поручить заехать в Швейцарию на пару дней, если ты ничего не имеешь против (он так и сказал -заехать, словно речь шла о соседней деревне)... -- Гек по привычке смолчал, дожидаясь конкретных указаний, но Дудя повторил:
-- Ты согласен? Я не понял... Или не согласен?
-- Да откуда я знаю, скажете -- поеду. Скажете зачем -- спасибо за доверие, не скажете -- так обойдусь.
-- Ишь ты, какой злопамятный, -- почти добродушно усмехнулся Дядя Джеймс. -- Знаешь, кто старое помянет...
И он рассказал Геку, зачем тот нужен в Швейцарии. Это было великое, почти сверхъестественное доверие желторотому: код анонимного счета в цюрихском банке, где лежит "кое-какая сумма".
-- Сам не бери, не искушайся. Я пришлю парня -- дождись его, он сам тебя найдет, вы друг друга знаете, скажешь ему код, он возьмет, и вместе привезете. Вот адрес, э-э... пароль, запомни покрепче, а записывать не стоит... Ксиву на месте дадут, в Марселе, и деньги тоже. Да, при нем "язычок" будет с моим почерком -- дурацкого, абсолютно бессмысленного содержания; вся соль в том, что почерк -- мой и что применить в другом месте или подделать для тебя мое указание нельзя будет... Запомни, смысла не будет -- ни иносказательного, ни какого другого.
Может, он имел на Гекатора виды в будущих делах, может, проверить хотел. (Хотя зачем? Проще не поручать.) А вернее всего -- почуял что-то, жареным где-то запахло -- и ближним перестал доверять. В последнее время с "даго" отношения совсем испортились, ребята говорили. Они нас и так обложили со всех сторон. Дудя грозился вывести их на чистую воду, а тела сплавить вниз по течению, но это еще вопрос -- кто кого. А я пока никому не интересен, а значит, и не товар для покупки. Вот он меня и послал, а они узнали и перехватили. Но почему тогда не торопятся? Торгуются с Дудей? Из-за меня? Бред собачий! Одним словом, если Дудя и задумает выручать, то не меня, а бабки швейцарские. А все этот сраный бизнес на наркоте...
Гек не уважал наркотики, презирал их как бизнес, а теперь погибал из-за них, как тупой баран на живодерне.
И все же! Банда, на которую он трудился ныне в поте лица, -- не партнеры американо-сицилийцам, хотя в порту и по дороге они и говорили по-итальянски! Гек сразу засек, что цвет, фасон, объем пакетов, в которые упаковывался товар, был ему знаком. Пару раз по телеку он видел репортажи облав на пушеров и образцы захваченного с комментариями специалистов. А однажды рано утром в своем квартале, когда выскочил за газетой, видел такой же пустой пакетик, приколотый шилом к груди безымянного покойника. "Их" же товар он видел вблизи сотни раз, так что -- мог сравнивать. В те недавние времена корсиканцев как раз начали выдавливать из городского наркобизнеса "даго" -- итало-американцы. Фокус в том, что Дядя Джеймс традиционно корешился с корсиканцами; он уважал их интересы, а они его, хотя при случае тоже меж собой лаялись -- будь здоров! Дядя Джеймс взял сторону корсиканцев и удержал их на плаву. Словом, пакетики-то -- корсиканские! Может, и обойдется? Не-а, не обойдется, надо рвать когти. Жив Дудя или мертв -- для Гека никакой разницы. И сматываться лучше бы в Италию... Он словно подталкивал себя на поступок, он всем существом чуял смерть, но боялся до конца поверить в это. Именно в Италию -- там не скоро найдут, а дальше видно будет. А домой нельзя... Может, в Штаты? -- далековато отсюда, не добежать.
Он захлопнул журнал и стал укладываться спать. Те двое играли...
"Дай бог смыться, а там поглядим".
Чтобы все обдумать, взвесить и принять решение, ему понадобилась чуть ли не неделя напряженных раздумий и колебаний. Думал по вечерам, днем мысли какие-то бестолковые лезли, да и работа невольно втягивала и отвлекала. Во избежание подозрений он подобрал из кипы журналов детектив с продолжениями, каждый "вечер" после работы втыкался в очередную порцию "Бабилонских сумерек" и мысленно примерял детали предполагаемых действий, не забывая при этом регулярно переворачивать страницы. Поначалу дело двигалось туго: о том, чтобы полчаса тупо глядеть в одни и те же строки, не могло быть и речи. Он с первого дня здесь приучился жить так, как будто находился под круглосуточным наблюдением. Тотального наблюдения, конечно же, не было, но Гек тренировался, чтобы не погореть в нужный момент, если таковой подвернется. Гек своевременно переворачивал страницы, но получалось, что думал только об этом. Однако постепенно он навострился совмещать и то и другое.
Неделя прошла. План был вчерне готов. Оставались еще лохматые, незащищенные места, но Гек рассудил, что пора таки начинать: думай не думай -- всего не предусмотришь. Времечко течет -- это он понимал, -- хуже всего: оно истекает. Опять поднялся из глубин и мутной отравой разлился по телу страх, притупившийся было в череде однообразных недель. Все зависело от количества сырья, предназначенного к переработке: сколько его еще подвезут? Ну да продержимся, бог даст! Гек улыбнулся про себя: он давно уже понял -бога нет. Люди боятся смерти и надеются, что бог выручит их и в обмен на молитвы даст им бессмертие в какой угодно форме. А они молятся, чтобы на халяву удовлетворить свои мечты и чаяния и улучшить условия загробного существования... Если послушать -- кто, кому и для чего возносит молитвы, то и выйдет, что господь отзывчивее самой разношенной проститутки, коли без разбору всем дает просимое. А если он просьб не удовлетворяет, или выполняет с разбором, сам провидит правильный путь, то какой смысл молиться? Услышит из сердца и воздаст по справедливости...