Выбрать главу

Гек уже третьи сутки сидел в своей подземной резиденции безвылазно, дебажил длиннющую программу, которую написал специально для вскрышки кода доступа к некоторым оборонным делам. Дело то ладилось, то тормозилось из-за нелепых иногда ошибок, вроде отсутствия фигурной скобки. Фант давно уже советовал переходить на "джаву", да Гек медлил, считал, что на "пласах" еще не все усвоил. Но отладка явно шла к победному концу, и Геку не терпелось опробовать программу, а заодно и новомодный хваленый процессор чуть ли не в полботинка размером. Отладку он проводил на стареньком двухсотом "пенте", а новичок ждал своей очереди на соседнем столе, специально для него купленном. Устал... Гек встал, поразмялся финтами и приседаниями с четверть часика и пошел ставить чайник. Как всегда, он глянул на стену за чайником -- теперь там было пусто... Однажды на витрине Гек увидел репродукцию картины Сандро Боттичелли, увидел и охнул от восхищения. Картина -- ерундовая, но в центре ее была изображена тетка с венком на голове и в длинном легком платье, усыпанном цветами... Это была вылитая Ора! А вот Ора себя не узнала и сочла, что Гек ей льстит... Но Гек придерживался иного мнения, разыскал и купил здоровенную репродукцию приемлемого качества. Потом Гек вырезал кусок, где была одна Ора, как он ее называл, попросил Фанта увеличить, максимально сохранив качество цвета. Фант выполнил, и Гек уволок добычу к себе, приклеил на стену, установил две лампы по бокам -- чем не икона? Гек, отдыхая, иногда смотрел на нее и засматривался: это была Ора и вместе с тем жизнь, юность, весна и любовь... Но кончилась любовь... Гек не выдержал печали, скатал ее в рулон и отнес, от соблазна подальше, на другую подземную точку, где он редко появлялся; уничтожить -- рука не поднялась...

И вообще, о многом стоило поразмыслить... Такой фамилии, Артуа, не числилось ни в одном журналистском профсоюзе. Мелкие газетчики его не знали, а материалы его всегда занимали самые козырные места... В тех газетах, где он печатался. Единственное, что сумел нащупать Гек, сам и с помощью Фанта, что главные редакторы этих газет так или иначе, но обязательно имели в своей биографии контакты со Службой... А больше-то и искать ничего не требуется, найденного достаточно. И еще: Гек недавно послал специально ребятишек на кладбище, где похоронили Бычка.., -- тела там не было. За идентификацию найденного тела Гек отвалил пятьдесят тысяч ровно -- не Бычок получился. Но это уже изыск; годом ранее Гек перебирал тинеровские архивы и как чувствовал -- нашел фото "папы" Бычкового: на той "ядерной" зоне он числился куратором от Службы, был подполковником и без зоба. Вот такой прокол обоюдный получился: и Гек прошлепал, и они засветились.

Бычок, или кто он там, рано или поздно ответит головой. Фант с Блондином уже получили на него ориентировку, но этого мало. Надо с его начальничками разобраться -- с мусульманином носатым и Доффером. Мусульманина он запомнил, когда филонил в бабилонском лазарете после карцерной трамбовки, а Доффера и тогда, и раньше, когда его Патрик молотнул, и позже сто раз в газетах видел. Там еще старик-наводчик был, в больничке, но тот уже помер, хрен с ним. Патрик Доффера не добил, но это еще не повод для него -- жить теперь.

Почему людям не живется бок о бок? Ладно, волк жрет коров, те -- траву, волков -- паразиты, внешние и встроенные; трава -- и то жрет солнечный свет вместе с водой и минералами... Круговорот называется. Но зачем люди, причем не подыхая с голоду и не во время весеннего гона, убивают себе подобных, не говоря уже о коровах, волках и паразитах? И еще траву топчут... Да и я ничем не лучше... Все вместе почему так делаем? Обманываем, унижаемся и унижаем? Кто сильнее -- тот прав. Эта истина древнее царя Хаммурапи. И она не так уж плоха, если ее примерять на животный и растительный мир. И у человека, как у вырожденца животного царства, эта истина действует, и правильно делает. Но зачем, зачем облекать ее в красивые и лживые словеса о справедливости, милосердии, гуманности, повышенной ответственности перед обществом?..

Это стадо многожрущих и повсегадящих обезьян сегодня боится спида, а завтра озоновых дыр, вчера они сходили с ума от сахарного Маккартни и побрякушечного Леннона, а сегодня всем миром лижут ноги изможденным сучкам, чьи функции -- ходить туда-сюда в разноцветных тряпках на потребу ущербным дыроглядам. Познание? Такие светлые мозги пишут программы, гробят жизнь и способности, дабы безмозглые недоросли за дисплеем могли в пятом уровне забить гвоздеметом, а лучше топором, "электрика", чтобы перейти в шестой... Почти все мои парни имеют семьи и любят детей. Пестуны, мать их за ногу. А чужих детей -- сиротами оставят и завтракать пойдут, хорошо если в промежутке руки вымоют... Да, и у меня учились. Но я ничего и не говорю, я не лучше. Я сильнее и по этому поводу не страдаю. Но зачем мы все живем, слабые и сильные?.. Чтобы жить и оставлять после себя дерьмо и мусор по всей планете, и потомков, которые тоже будут гадить, но уже с бо2льшим размахом?.. Коррада своему обезьяннику мог шары вкручивать, а мне он ничего серьезного не ответил...

"Завязываю на сегодня", -- решил Гек, споласкивая чашку. Надо только один цикл вставить, дело минутное... Опомнился он, когда глаза устали смаргивать резь и слезы... Наверху ночь, надо выспаться...

Будильник поднял его в девять утра. Гек истратил час на тренировку, да еще полчаса на помывку, бритье... Да еще четверть часа на поздний завтрак. Гек пожалел, что не протянул телефонный кабель и убрал радио: надо поднатужиться, освободить недельку времени, найти в окрестностях ближайшую линию и все аккуратно и скрыто провести. Если с умом -- замучаются прослеживать...

Что там наверху? Наверное, не холодно. Гек взял свитер полегче, плащевую куртку, сунул "магнум" под мышку, деньги не забыть... Закрываем...

Решил он выйти на Яхтенной -- недалеко и тихо.

Ветер, но солнечно. Город встретил Гека шумом, бензиновой копотью, суетой, от которых он уже успел отвыкнуть за четверо суток затворничества. Армейская машина неподалеку не желала заводиться, и офицер надсадным криком и матерщиной пытался помочь молодому водиле...