На пристань мы вышли, когда луна уже клонилась к закату. Начало светать. Некоторые корабли готовились к отплытию. Один из них, как раз и шел до островов эльфов. На борту огромной посудины сновали матросы, и громкий голос капитана изредка перекрывал шелест волн.
Корабль назывался «Свет Эоренделя». И Син сразу узнала его.
— Да. Это он. Именно на него я посадила Яру.
— Уверена?
— Конечно, — обиделась Син. — Я запомнила название.
Мы вышли к мостику и с причала взошли на борт.
— А-а…простите, любезный, — перехватил я матроса с большим мешком за плечами. — Где капитан корабля?
— Вон… — матрос старательно вытянул подбородок, указывая на капитанский мостик.
Я ожидал увидеть…ну, кого угодно, наверное. Но, не мальчишку! Сопляк, стоявший за рулем, был младше меня примерно годков на пять, имел длинные светлые волосы, и ясный синий глаз. Второй закрывала повязка. Длинный камзол. Два пистолета за поясом узких черных штанов. Сабля на боку. И плюс ко всему перечисленному надменная морда. Ну, это я так…от себя добавил. Но, правда, физиономия отталкивающая.
— Милашка, — мурлыкнула Син.
Я недовольно покосился на нее. Вот уж…
— Длинный, тощий, одноглазый?
— Как ты точно описал себя… — подковырнула Син. — Ну, кроме глаза, конечно.
Она откинула с лица капюшон и направилась к капитану на мостик. «Кроме, глаза, конечно…» — передразнил я Синдру.
Но делать нечего, и я пошел за ней.
— Капитан… — Синдра обратилась к мальчишке. — Позвольте взойти на борт?
— Вы, мадам, и так на борту, — даже не повернулся в ее сторону. Вот ведь…
— А-а… — растерялась Син. — Мы бы хотели отправиться на вашем корабле до эльфийских земель.
— Пятьсот монет, за двоих, и мы договорились.
Этот пижон соизволил, наконец, обернуться к Син, что бы похабно окинуть ее своим единственным глазом.
Синдра лишь вздернула бровь.
— Я дам вам триста монет за путь туда. В два раза больше, чем надо, — грубо оборвал я их гляделки.
— Ха! Триста монет? Дедуля, ты явно не понимаешь, как дела ведутся…
Де…де…дедуля?!
Я схватился за рукоять парного меча, за спиной, но сильная ладошка Синдры, вцепилась мне в ладонь и чуть не вывернула пальцы! Я мужественно, скривил лицо, но промолчал.
— Капитан… — ласково начала Синдра, — наше знакомство, как-то не заладилось…меня зовут Синдра. Я ассасин.
— Я Вергиз. А не дедуля…
— Да ну? — притворно ахнул парень и схватился за сердце. — Я и так знаю, кто вы. Ваши портреты по всему Калисару висят. Залюбоваться можно. Ты, кстати не похож. Тебя слишком красиво нарисовали.
Ткнул он в меня пальцем. У меня задергался глаз. Я медленно повернулся к Син.
— Либо мы договариваемся, либо я его убью.
— А силенок— то хватит? — усмехнулся он, вытаскивая свою саблю, и снимая камзол.
На нас стали смотреть занятые работой матросы. Кое-кто даже уже хотел вывести нас с корабля.
— Нет-нет, — подал знак рукой капитан. — Все нормально. Проучим наглого вора.
— Только если я первый не проучу зазнайку-капитана.
Он презрительно дернул губой, и первый пошел в атаку. Наши клинки столкнулись, как две противоположные стихии. Однако я не мог радостно отметить, что парень мне не соперник. Я уворачивался, прыгал, уклонялся, делал шутливые выпады, которые злили его. Вскоре я откровенно заскучал. Парнишка был довольно талантливым, но ему надо было учиться сдерживать гнев. Одним ловким движением, я выбил саблю из его рук, и развел в стороны свои мечи, как бы говоря, увы.
Капитан не сдавался. Он взял в руки гарпун, и кинулся на меня, метя в сердце.
Я элегантным жестом, перехватил его орудие, и, подставив подножку, повалил вниз. Мой сапог встал на его грудь, припечатывая к доскам.
— Какой прыткий… — усмехнулся я. — Угомонился, или еще раз объяснить, кто мы такие. Только на этот раз будешь с Синдрой развлекаться. И спасибо ей скажешь, за то, что оставит тебе хотя бы одну конечность.
Парень лежал и корчился, пытаясь снять мою ногу с себя.
— Ладно, Вергиз. — махнула рукой Син. — отпусти парнишку. Он все понял. Так ведь, капитан?
Парень сдавленно кивнул, и я убрал ногу. Он сразу же вскочил на ноги. М-да…в глазе гнев и желание отомстить. Ну, вот, ничему жизнь не учит…и, как такие, до старости доживают?
Парень сердито накинул на себя камзол и рявкнул на глазеющих матросов.
— Что уставились, псы позорные?! За работу, грязное отрепье!
Матросы кинулись в рассыпную, спеша закончить работу. Я лишь покачал головой. Будет чудо, если этого мальца, за такое обращение с командой за борт не выбросят.