— Помоги! — протянул он взволнованно руку. — Не дай помереть с голоду.
Экене подошёл к Фиксу и спокойно спросил:
— Вам лучше деньги или еда помочь, масса Генри?
Генри Фикс вытаращил глаза и внезапно подпрыгнул на месте. Он попятился к стене за своих двоих ногах, забыв о палке.
— Ты кто? — забормотал он.
— А вы разве меня не помните? — лукаво спросил Экене, надвигаясь на Фикса. — Ах, да! Таких как я и моя сестра у тебя тысяча, но ты у меня один. Тебя я хорошо запомнил.
Из груди несчастного вылез какой-то хриплый крик:
— Ты брат Мейкны?
— Угадал, — усмехнулся Экене.
Фикс попятился назад, но дальше была только голая стена. Он забегал глазами, стараясь найти хоть какую-нибудь помощь, но никто не собирался ему помогать.
— Дай мне всё объяснить, — залепетал бывший рабовладелец.
— Что именно ты объяснишь? — прорычал Экене. — Почему ты убить моих родителей и сестру или почему ты такой трус?
Фикс раскрыл рот, но мощный удар выбил у него почву из под ног. Бродяга захрипел, и комок крови вылетел у него изо рта. Экене поднял Фикса и поставил его к стене.
— Давай объясняй, я внимательно слушаю! — проревел он.
Но Фикс молчал.
— Где твоя смелость? Где твоя власть? Где твоя честь?
И второй удар обрушился на Фикса. Но Экене не давал ему расслабляться и снова поднял и поставил на ноги.
— Я любил твою сестру, — промычал Фикс. — Во всём виноваты Джек с Хантом и Тил. Я не хотел, но они меня заставили.
— Да-да-да, — прошипел Экене. — Какой-то мальчишка, слабовольный надсмотрщик и собственный раб заставили тебя… Верю-верю.
Экене в третий раз ударил его. Фикс упал и тяжело задышал. Голова у него раскалывалась, он начинал переставать понимать, где он находиться и с трудом стоял на коленях.
— Пощади, — прошептал он из последний сил.
— Зачем? Разве вы слушали мольбы моих близких? — задал он вопрос.
Но не получил ответа.
— Я любил твою сестру, — пытался оправдаться Фикс. — Не проходило ни дня, чтобы я не вспоминал её и не плакал по ночам от тоски.
Экене во второй раз поднял Фикса. Лицо того было рассечено, он едва держался на ногах. Удары и страх сломили его и лишили сил. Но Экене было всё равно, он схватил убийцу отца, матери и сестру за горло и поднял на воздух. Экене вспомнил тот день, когда он хотел отомстить этому мерзавцу, забравшему жизнь его самых близких людей, но благодушный Шарль не позволил ему совершить убийство. Вот сейчас настал тот день, когда никто не помешает расквитаться ему по счетам. Фикс задыхался. Из последних сил он умолял о пощаде, лепетал прощения и признания в любви к Мейкне.
— Как же ты жалок, — с презрением произнёс Экене.
Он не испытывал к Фиксу больше ненависти, только неудержимое и нескрываемое отвращение оставалось у него.
— Я хочу уничтожить тебя, — сказал он. — Но не стану. Не собираться марать руки об такое ничтожество.
Экене отпустил его, и Фикс камнем рухнул вниз.
Он презрительно взглянул на того, кто несколько лет назад хвалился перед ним своей силой и могущественном, забрал у него самое ценное, а сейчас валяется у него в ногах и просит пощады. Экене порыскал в корзине и бросил Фиксу кусок хлеба.
— Жри.
========== Глава 11. Каби ==========
Вот и родная земля! Экене спускался с трапа корабля. Он достаточно погостил у брата, пора бы вернуться и домой. С собой он нёс большую сумку подарков, собранную Пьером для их младших сестёр и брата. Несколько гостинцев положила и Софи.
— Что ж, пора нам расстаться, — сказал Шарль, подошедший к нему.
— Да, пора, — нерадостно произнёс Экене.
Отец брата был приятным спутником и интересным собеседником в долгом плавании, но пришло время расставания. Одному нужно повидаться с семьёй, другому развивать своё дело.
Дорога в племя не была такой длинной и утомительной. Вот и родной дом! Не прошло, кажется, и пяти минут. Возле хижины играют Коу и младшие сёстры.
— Экене! Брат! — завизжали девочки.
Мики бросилась к Экене на руки, Эми и Ината повисли на его плечах.
— Я тоже рад вас видеть, только не убейте меня! — засмеялся Экене и упал на землю, под тяжестью сестёр.
Девочки не отпускали его, зажимая всё сильнее в объятиях.
— Здравствуй, давно не виделись, — деловито произнёс Коу и помог старшему брату подняться.
За столом в хижине сёстры так и не смогли оторваться от Экене. Брат не сумел отвлечь их от себя даже игрушками и сладостями, привезённых с далёкой земли. Они не притронулись и к обеду, стоящему на столе. Коу лицезрел эту семейную встречу и пытался сдержаться от смеха.
— Девочки, да отпусти вы меня! — воскликнул Экене. — Я по вам тоже, ох, как сильно соскучился, но не тискаю же вас! Дайте мне хоть воздуха глотнуть!
— Они тебя сильно ждали, — промолвил Коу. — Как когда-то ждали возвращения мамы и папы…
Экене поморщился:
— Коу, не надо преувеличить.
— А я не преувеличиваю, — грустно улыбнулся Коу. — За последние годы ты невероятно изменился. Раньше я и не думал прислушиваться к твоим словам, хотя ты старший брат. А теперь ты стал для нас словно вторым отцом. Ты без чей-либо помощи вырастил и воспитал всех нас. Помогал мне всегда советами, девочек учил всему, что пригодиться им в жизни, решал все наши мелкие и большие проблемы. Когда Ината заболела, то ты несколько ночей не отходил от её кровати и ухаживал за ней, как когда-то ухаживала за нами мама. Экене, если бы не ты, — повисла маленькая пауза, Коу стыдливо опустил глаза вниз и тут же изрёк, его голос задрожал, — я, может быть, до сих пор ненавидел твоего брата Пьера, а через него и остальных людей. Ты был нашим учителей, опорой, братом, другом и родителем.
— Так хватит меня хвалить! — смутился Экене. — Ешь давай, пока еда не остыла!
Наконец-то сёстры занялись подарками Пьера и Софи. Экене выдохнул спокойно и вышел из дома, взяв с собой сумку. Он не мог выносить слова благодарности, которые часто он слышал он брата и девочек. Он не считал себя их родителем и не забирал все заслуги себе. Были ещё люди, которые подняли на ноги его маленьких детишек.
Экене зашёл в хижину. Она была не так просторна, как его, но в доме был уют и порядок.
— Привет, Бохлейн. Как ты? — он радостно спросил старого друга.
— К сожалению, ничего хорошего сказать про самочувствие не могу, — прохрипел Бохлейн. — Хотел было бы соврать, да не могу.
Старейшина встал с постели. Он весь исхудал, глаза были провалены, рядом с кроватью стояла палка, на которую теперь всегда опирался Бохлейн. Старик жил вместе с младшим сыном и его семьёй, он не мог ухаживать больше за собой. Бохлейн отошёл от дел племени, хоть он и считался старейшиной, но его обязанности выполняли уже другие соплеменники.
— И когда же смерть меня заберёт? — проворчал он. — У нас долго не живут, не то что во Франции. Но я пережил Филиппа, да и всех остальных друзей, братьев с сёстрами. Шониирида пыталась меня опередить, но недавно и её час пришёл. А я вот всё торчу здесь. Кажется, что никогда не помру.
— Какое тёплое приветствие! — воскликнул Экене.
— Зато ты расскажешь что-нибудь хорошее мне, — рассмеялся старик. — Думаю, ты вернулся с приятными вестями?
— Безусловно! Вы с Коу и Шонииридой не ошиблись, когда уговаривали меня повидать брата.
Экене достал из сумки подарки, которые заготовил для Бохлейна Пьер. Но Бохлейна красивые и сердечные сувениры мало радовали, он хотел узнать про жизнь младших друзей — Пьера и Экене.
Бохлейн слушал его на одном дыхание. Он привык за свою жизнь ничему не удивляться, но поведения и мысли Пьера потрясали его.
— Он полюбил. Он пришёл к отцу и матери, хоть и не остался с ними. Он решил помочь Анне, которую считал олицетворением зла… С нашим Пьером свершилось чудо, наконец-то! — обрадовался Бохлейн.
— Он сам на себя не похож! — воскликнул счастливый Экене. — В последний раз, когда брат приезжал к нам, то он выглядел мрачнее тени, но сейчас просто расцветает. Спасибо за то Софи.
— Но я бы не спешил, — нахмурился Бохлейн. — Пьер ещё питает себя миражами, он до сих пор скован.