Констебль. Что ж вы его не задержали?
Муж (в волнении). Я бы, конечно... Но как я мог подумать...
Констебль. Задержать надо, а после думать.
Муж. Мне очень жаль... Если бы я знал...
Констебль. Да уж теперь дело сделано. Ну ладно. Поеду в Уайдкомб, позвоню.
Ведя велосипед, направляется к дороге.
Жена (на одной ноге). Не понимаю, о чем тут жалеть, Филип. Он все-таки настоящий джентльмен. Да!
Муж. Каторжник есть каторжник. Нельзя идти против закона.
Жена. А мы вот пошли - и очень хорошо, я очень рада. Этот твой констебль - он-то, небось, не отвел глаз от моей ноги!
Муж. Ты рада бы втравить меня в неприятности с полицией!
Жена. Не говори чепухи, Филип! Нервы у тебя расстроились, так уж я виновата. И не держи меня, сама справлюсь. (Качаясь на одной ноге, надевает чулок.)
Муж. Нахальный тип. Шуточки еще отпускал - про теток!
Жена. Ты, кажется, тогда нашел их смешными.
Муж. Если бы я знал...
Жена. Ну да, конечно, если б ты знал!.. Ах, Филип!.. Вот, знаешь, говорят - первородный грех, так в тебе его даже ни капельки нету. А во мне, слава богу, есть.
Муж. Где? Я никогда...
Жена. Я это тебе не показываю.
Муж. Э! Он возвращается.
Жена. Кто? Констебль?
Муж. Нет! Тот... Беглый.
Шум машины.
Жена. Ура!
Муж. То есть как ура? Ведь это же черт знает что! Что мне делать?
Жена (коварно). Как что? Беги скорей на дорогу, останови его.
Муж (переминаясь с ноги на ногу). Да он меня машиной переедет. Они же отчаянные!
Жена. Ну так я его остановлю. И скажу ему про констебля.
Муж. И думать не смей!.. О! Остановился. Еще того не легче! Что мне теперь-то делать?..
Жена хохочет. Скрежет тормозов. Снова появляется Mэтт.
Mэтт. Простите, что опять вас беспокою, но моя машина заартачилась. Вы не знаете, тут, кажется, есть кружная дорога? Я как будто видел - через Уайдкомб, направо...
Жена. Есть такая дорога. Но не советую вам туда ехать.
Mэтт. Боюсь, придется. Подъем слишком крутой, машина ползет назад.
Муж. Позвольте... э-э... я... э-э... я должен...
Жена. Мой муж хочет сказать, что в Уайдкомб только что проехал констебль. Вон туда. (Показывает.)
Mэтт. А-а. (Смотрит вдаль из-под руки.) Вижу.
Жена. Так что лучше вам все-таки по той дороге.
Mэтт. Да, видите ли, там их целых двое. А моя машина на это очень чувствительна.
Жена. Ах! Боже мой!
Муж. Джоан! (Решительно.) Сэр! Этот констебль говорил с нами. Вы проиграли. С вашего позволения, я заберу эту машину. Он сказал, она не ваша.
Mэтт (отступает на шаг). Знаете, это совершенно верно. Не моя. Но ведь и не ваша.
Муж. Хорошо, давайте рассудим. Но боюсь, у вас нет выбора.
Mэтт. Кто я такой, по-вашему?
Муж. Вы?.. Э-э... хм... Беглый каторжник, если смею так выразиться.
Mэтт. О! Но если даже так, я ведь еще не сдался. Я понимаю вашу точку зрения, но у меня, к сожалению, есть своя.
Муж. После того, что мне сказал констебль, я просто не могу вас отпустить.
Mэтт. Слушайте. У меня идея. Давайте все вместе поедем в Уайдкомб.
Муж. Ах, вот за это спасибо! Я знал, что вы благородный человек.
Mэтт. Понимаете, если вы будете со мной, мы беспрепятственно проедем через Уайдкомб, а вас я потом высажу на той стороне.
Муж. Но... Позвольте... Э, нет!.. Так не пойдет!
Mэтт. Все будет очень прилично. Вы везете меня в Уайдкомб, чтобы сдать полиции, и не ваша будет вина, если я проскочу насквозь и потом вас вытряхну. Я стараюсь сделать как удобнее для вас, и, надеюсь, вы сделаете как удобнее для меня.
Муж. С какой стати! Для беглого каторжника!
Mэтт. А скажите, кто вы такой, по-вашему?
Муж. Я?.. Обыкновенный человек.
Mэтт. Вы, значит, хотите сказать, что обыкновенный человек не способен на благородство?
Муж. Нет, почему... Но... Меня предупредили. От этого никуда не денешься!
Жена. Я с вами поеду. Если вы будете с дамой, нас пропустят.
Mэтт. Блестяще! Очень вам признателен. Садитесь!
Муж. Джоан!
Mэтт. Поставьте себя на мое место, сэр...
Муж. Послушайте!.. Ведь, собственно говоря, я должен сбить вас с ног и сесть вам на голову, если смею так выразиться!
Mэтт (расправляет плечи). Пожалуйста! Готов к услугам. Только нельзя ли поскорее?
Муж. Но... но это было бы слишком грубо.
Жена (иронически). Да что ты, Филип! Неужели?
Муж. Хорошо, я согласен, но чтобы я вел машину.
Mэтт. Не вижу оснований. Кто ее украл - я или вы? Так как, сударыня, отправимся?
Жена (закутывая лицо шарфом). Поехали!
Муж. Но это возмутительно! Слушайте, сэр, вы, кажется, думаете...
Mэтт. Я вам скажу, что я думаю. (Жестко.) Я слишком долго был в чистилище и не намерен туда возвращаться - и не вам меня заставить, - если смею так выразиться.
Муж. А вот заставлю!
Жена. Филип!
Муж. Не допущу!.. А не хотите добром, так я вас силой!
Mэтт (угрожающе). Ах, так! (Выхватывает из кармана гаечный ключ.)
Жена (становится между ними. Мэтту). Знаете, я думаю, вам лучше поскорей уехать.
Mэтт. Я тоже так думаю. Простите, что был столь невоспитан и вытащил вот это. (Постукивает пальцем по гаечному ключу.) Но я тут не в игрушки играю. (Мрачно.) От этой жизни, что мы ведем, утрачиваешь чувство юмора. Всего хорошего, сударыня. Никогда не забуду вашей доброты.
Поворачивается и исчезает.
Муж. Эй! Нет, вы не уйдете! Я вам не разрешаю, черт возьми! Остановитесь!
Жена. Великолепно, Филип! Блеск!
Шум мотора.
Беги, милый! Беги! Теперь уж можно - все равно опоздал!
Муж. Ты просто...
Стоят, глядя друг на друга, в то время как постепенно затихает шум
удаляющейся машины и
Занавес падает.
ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ
Прошел час. На краю вересковой пустоши, в неглубокой яме, откуда берут гравий, стоит тачка, в ней заступ. Возле, на земле, ничком лежит Mэтт, видимо, спит в
ожидании темноты. Справа подходит батрак. Это рослый силач с лопатой в руках. Завидев лежащего, останавливается, смотрит. Затем, повернувшись, тихонько уходит обратно. Мэтт почувствовал сквозь сон его приближение, привстал, готовый вскочить и броситься бежать. Потом меняет намерение и снова укладывается в той же позе, как будто спит. Батрак возвращается, с ним другой, такой же